Нужно прислушаться к своему внутреннему голосу, демону, как называли его здесь на Зоне, – подумал Дима с сомнением. – Вдруг он подскажет, как быть. Отринуть свои представления о личной пользе и выгоде, и понять, в какую сторону его призывает демон. Закрыв глаза, он попытался выбросить из сознания всё постороннее и сосредоточится на внутреннем стремлении. Некоторое время, несколько минут, он не находил в себе никакого стремления, позыва или предпочтения по вопросу Зоны – остаться ли ему или бежать. Демон молчал. Наконец Дима сообразил, что не совсем очистил сознание – вместо этого он воображал демона, с рогами и хвостом и ждал он того каких-то конкретных указаний. Стерев образ черта, он попытался сосредоточиться на себе. И заметил, что теперь он напряжённо думает о том, что думает о том, как бы ему заставить внутренний голос заговорить. Он потряс головой, как бы прогоняя все мысли, и вновь спросил себя: чего он хочет на самом деле? И внезапно понял, что то, чего хочет он, Дима, сознающий и воображающий, резко расходится с тем, чего хочет какая-то его внутренняя сущность, какое-то его потаённое «Я», которое даже сложно назвать «Я». Неужели это и есть демон или та самая «ДУША», о которой говорят в Зоне? – подумал в изумлении. Но стоп, не отвлекаться, не думать о постороннем! Снова обратившись на себя, он обнаружил, что часть его, сознающая и мыслящая, хочет остаться на Зоне, жить здесь, получать повышения, пользоваться успехом и авторитетом. А другая часть, потаённая, призывала его уйти с Зоны, причём не предлагая никаких аргументов в пользу этого. Просто она говорила, что он не должен здесь оставаться, это будет ошибкой, не правильным выбором. Не было сомнений, что он услышал наконец голос своего демона. Но странно – этот демон не был полностью им самим, потому что сам он всё-таки хотел другой вариант, всё же признавая при этом, что демон прав.
Учитель и его ученики
Когда наступила ночь и стихли все шаги, он решил, что пора. Он выключил свет и осторожно вышел из комнаты, стараясь не шуметь и не скрипеть дверью. Правда, двери здесь в принципе не скрипели. Он аккуратно прошёл по коридору к лифту, легко ступая по гранитным плитам. У лифта он остановился в нерешительности. Хотя лифт перемещался в шахте вполне беззвучно, всё-таки его движение могли заметить с улицы. Чтобы не рисковать, он отправился вниз по лестнице. Но вскоре пожалел об этом – в тёмных лестничных пролётах каждый его шаг отзывался эхом, и ему пришлось сбавить скорость. Даже собственное дыхание казалось ему слишком громким, но он утешал себя тем, что этого наверняка никто услышать не может.
В холле на первом этаже горел свет. Что же, он и должен гореть в холле, – подумал Дима, и медленно, озираясь по сторонам, направился к выходу. Стойка администратора пустовала. Наверно, ушёл спать, на Зоне ведь нет смысла сторожить всю ночь, здесь нет злодеев. Но у стеклянных дверей его окликнули. Он резко и испуганно оглянулся и увидел администратора, сидящего на диване в углу холла, за колонной и цветами.
– Доброй ночи, – дружелюбно сказал тот. – Вы кажется с тридцать пятого этажа?
– Да, я оттуда.
– Не слышал лифт. Вы что, пешком спустились?
– Ну да. Решил размяться. Хочу вот прогуляться перед сном.
– Хорошей вам прогулки. Не промокнете! Там дождь идёт.
– Ещё нет, – решил пошутить Дима. – Сейчас выйду и пойдёт.
– В смысле?
– У меня фамилия – Дождь.
Администратор промолчал и ласково улыбнулся.
Дима вышел, мысленно ругая себя за непродуманность действий. Надо было ехать на лифте. И зачем он назвал свою фамилию, к чему была эта дурацкая шутка?.. А зачем администратор пожелал ему «не промокнуть»? Это же явное издевательство – как можно гулять под дождём и не промокнуть?
Несколько минут Дима мокнул в темноте, пытаясь сообразить, как ему поступить дальше – не лучше ли вернуться в номер и лечь спать, пока его не поймали или всё-таки нужно продолжить путь. Хотя, подумал он, администратор вряд ли станет кому-то докладывать о его прогулке под дождём. Это конечно странно, гулять в темноте под ливнем, но кому какое дело до его пристрастий, может он, таким образом, хочет стать чище и правдивее. Разобравшись, где северная сторона, он двинулся в том направлении. Он ещё никогда не доходил до операционной и не знал, как она выглядит, но надеялся, что там должна быть какая-то надпись. Центральную площадь он обошёл по периметру, по тенистым аллеям, чтобы точно не быть никем замеченным. Правда, замечать его было некому, улицы пустовали.