Пока в Диминой памяти всплывали обрывки когда-то полученной им информации из каких-то полузабытых источников, Ярик продолжал говорить, глядя ему в глаза и активно жестикулируя. Он размахивал руками в такт своей речи, плавно и размерено, как бы дирижируя словами. Спустя какое-то время Дима заметил, что внимательно смотрит Ярику в лицо, но ничего не слышит. Сделав значительное усилие, он сосредоточился на органе слуха и движущийся рот Ярика наполнился звуками.
– Так вот, дорогой мой друг, – говорил тот, – любовь серьёзная помеха. Как, впрочем, и все другие чувства, эмоции, страсти. Всё, что лишает нас душевного покоя – это препятствие на пути к нирване. Нужно освободиться от всего, если ты хочешь, наконец, прервать цепь перерождений…
– Но я не хочу ничего прерывать, – слабо запротестовал Дима. Ему опять стало дурно, он почувствовал, что сейчас потеряет сознание или стошнит. – И я никого не люблю, нет у меня никаких привязанностей и влечений…
– Любишь! Ещё как любишь! – вдруг закричал Ярик так, что Дима вздрогнул. – Прислушайся к своему демону, он тебе скажет правду!
– Сейчас? – Дима с трудом поднял глаза на Ярика. – Я не слышу сейчас демона…
– Нет-нет, сейчас не надо. Но я уверен, ты слышал его в моменты страха, крушения надежд, больших потерь – он говорил тебе о тех, кто подлинно тебе дорог.
– О ком вы вспоминали в такие моменты, Дмитрий? – подключился Мелемах.
Дима задумался, и ответ пришёл почти сразу – он вспомнил девушку из Банка.
– Да-да, это она! – воскликнул Мелемах. – Как же вы могли предать своих учеников? Отказаться от высшего блага – просветления, и ради чего? Ради какой-то шлюхи!? – Мелемах в искреннем изумлении покачал головой. – Я в шоке! Как это мелко, ничтожно… Если бы не уверения Ярослава Ламиреновича в вашем былом величии, я бы ни за что не поверил…
– Сучка, – кивнул Ярик, – опять всё хотела испортить.
– Кто – она? – Дима и так всё уже понял, но хотел знать наверняка. – Прекрасная девушка из моих снов и видений? Та, что была в прошлой жизни мужчиной – Калипсо, который прислал мне в эту жизнь букет цветов?
– Наконец-то, Улисса, – шумно выдохнув, сказал Ярик. – Моя девочка!
Комнату перед глазами Димы вдруг резко заволокло густым сиреневым туманом, который стер лица двоих его мучителей, кафельные стены, пол и потолок. Он перестал чувствовать кресло, на котором сидел и даже своё тело, он больше не мог видеть и слышать. Как только всё вокруг пропало, он подумал о том, что, может быть, он умер и таково состояние между смертью и жизнью, когда душа покидает телесную оболочку и витает непонятно где. Ничего нет, только сознание, которое сознает само себя. Но спустя мгновение пропало и сознание.
– И что же тогда перерождается? – спросил его тощий и носатый.
– Ваша сущность, Демон.
– А почему мы не должны любить и иметь привязанности?
– Потому же, почему нельзя лгать. Любовь и привязанность не отпускают вас от мира, вы не можете разорвать цепь перерождений, пока вас связывают с ним какие-то сильные чувства. Так же и ложь – она есть вера в то, что реалии этого мира имеют вес и значение. Кто говорит неправду, тот искажает реальность и ещё больше увязает в ней.
Он сидел на валуне на небольшой поляне в сосновой роще. На соседних валунах располагались несколько человек в мешковатых накидках. Трава на поляне давно вытерлась и площадка превратилась в утрамбованную землю – встречи происходили здесь часто. Тощий, который задал вопрос, показался Диме странно знакомым. Он сидел на камне, сдвинув острые колени и сложив на них руки, а на руки положив голову с непомерно длинным носом и растопыренными ушами. Он предано смотрел на Диму, но Дима не мог понять, кто это.
–Есть ещё вопросы, перед тем, как я уйду? – сказал он.
– Учитель, – спросил другой, – ты научил нас сохранять память и выбирать тело для будущего воплощения. Зачем это нужно, если наша цель – прервать цепь перерождений?