Он бросил паспорт в лужу, что натекла со стены, и пошел на выход.
Оставляя позади себя мертвое стойбище бандитов, Сэт отправился на северо–запад. Достав из кармана затвор, что вынул из старого автомата, забросил его подальше в траву.
Дождь, как всегда в Зоне, начался внезапно. Стена воды сильно снижала видимость, но обоняние Волка не подводило. Сэт почуял слева вдали суетящихся вонючих собак.
«Не подходят. Видимо, почуяли Волка», – подумал парень. Радовало, что зверье так и не решилось напасть, значит, на одного врага в Зоне будет меньше.
За час ходьбы под дождем Сэт полностью промок. Кожаная куртка, штаны и сапоги, напитались водой и теперь весили, наверное, тонну.
* * *
– Грач! – орал Фикса. – Слева еще два зомбака!
– Позови Гнутого! Я от слепых отбиться не могу! – орал в ответ Грач.
– У него тоже зомбачье прет, он не может!
– Твою мать, нам конец!
Один из зомби, что двигался на Грача, дал очередь из «Гадюки». Пуля попала в грудную пластину бронекостюма, другая распорола плечо.
– Черт! – падая, зарычал Грач, пытаясь вдохнуть. В этот момент из кустов выскочили два слепых пса. Один вцепился в левый ботинок и начал его терзать, второй кинулся к горлу, но Грач успел подставить руку, и зубы собаки впились в предплечье. Черноволосый парень подтянул ногу с вцепившимся псом к себе поближе и направил на него автомат. Над головой просвистели пули – это продолжали стрелять зомбированные. Одновременно с тем, как Грач разнес голову псу, показались еще три собаки.
Вокруг стояла стрельба. Фикса и Гнутый отбивались от зомби и помочь Грачу не могли. Он бросил автомат, выдернул из ножен свой тесак и со всего маху вогнал в голову псу, тот дернулся и, ослабив хватку, завалился набок.
– Так тебе, сука! – заорал Грач и, схватив АКСУ, ударил очередью по приближающимся собакам. Одну свалил сразу, другой попал в ногу, так как та, кувыркнувшись, вскочила и на трех ногах ускакала в сторону, а третья продолжала приближаться. Грач прицелился и короткой очередью успокоил ближайшего зомби, а затем и третью собаку. Еще один ходячий труп продолжал идти, бубня что-то себе под нос. Грач отстегнул магазин и, отбросив его в сторону, достал из разгрузки очередной.
Гнутый сдернул последнюю РГД и зашвырнул ее в толпу зомбаков. Взрыв раскидал их в разные стороны. Кого порвало, тот успокоился. Кто-то пытался подняться, другие, прихрамывая, продолжали идти, беспорядочно стреляя.
Сталкерам повезло, что они наткнулись на развалины дома, здесь было можно укрыться от пуль.
Гнутый прицелился из АК, и снес голову ближайшему зомби, при этом услыхав, как орет Фикса.
– Гребаные шавки! Ненавижу собак! – орал он, поливая очередями.
На Грача набросились сразу пять псов. Одного успел пристрелить, и автомат щелкнул вхолостую. Понимая, что перезарядиться не успеет, сталкер выдернул из головы пса свой тесак и, бросив автомат, начал кромсать гниющих тварей идеально отточенным лезвием.
От множества рваных ран и потери крови Грач уже плохо разбирал крики своих товарищей, но зато заметил траекторию трассирующего выстрела и, приблизившийся к нему зомбак от чьего-то точного выстрела перевернулся в воздухе и затих. Тут же как по мановению волшебной палочки все псы завизжали, бросившись врассыпную. Перед тем как потерять сознание, Грач увидел, что из стены дождя вышел сталкер с гладко выбритой головой. Он наклонился, что-то ему сказал и пошел в сторону Фиксы.
Молодой парень с длинными, черными как смоль, прямыми волосами открыл глаза.
– Фикса, Фикса, Грач очнулся! – заорал Гнутый.
– Слышь, дружбан, ты меня так не пугай. Я думал, тебя эти шавки сожрали, – Фикса, подошел улыбаясь.
– Мы где? – спросил Грач, осматриваясь еще мутным взглядом.
– Да ты че, не узнаешь?! Мы в Бункере, у твоего отца! – не унимался от радости такой же молодой, как и Грач, сталкер по прозвищу Гнутый.
Бункер – это система подземных переходов в несколько уровней, выход на поверхность которого прятался за каменным завалом и прикрывался сдвижным валуном. В переходах имелись оборудованные для жилья комнаты с кроватями и душем. Комнаты сдавались на долговременное проживание и выделялись бесплатно, если надо было отсидеться несколько суток. Все тоннели и коридоры в Бункере, окрашеные серой краской, выходили в большой зал с десятками столов. Бирюзового цвета стены этого помещения украшали простенькие натюрморты. В противоположной от входа стене светилось широкое прямоугольное окно раздачи, по обе стороны которого находились двери.
Содержал этот Бункер старый сталкер по прозвищу Отец, чей родной сын по прозвищу Грач сейчас находился в местном лазарете.