Выбрать главу

— Пара довольно покружилась по волнам и вновь направилась к берегу. Там стоял кентавр.

— Привет, — поздоровался Джастин, когда лодка выбежала на берег. — Ты кентавр-волшебник?

— Да, это я, — кивнул кентавр. — Меня зовут Ремпель. Мой талант заключается в угадывании чужих талантов.

— Я думал, все имена кентавров начинаются на «Ч» или «Ш», — заметил Эд.

— Это обычай, а не правило, — отозвался Ремпель. — Изгнанники могут его и не придерживаться.

— Изгнанники?

— В кругу кентавров владеть магией не принято, — сказал он. — Волшебников изгоняют.

— Они считают таланты чем-то неприличным, — шепнула Брианна.

В траве ощутилось движение.

— Что акула делает на суше? — встревожилась Пия.

Ремпель взглянул туда.

— Это похожее на акулу существо известно под именем «скат», — пояснил он. — Они, в основном, катаются по суше и безвредны для окружающих, если только на них не наступать.

Теперь и Эд разглядел серых созданий, на колёсиках катавшихся по земле и траве.

— Скаты? — переспросил он.

— Скаты или ролики, как их ещё называют.

Следовало догадаться.

Лодка задержалась возле приятно пахнувших розовых кустов. Разноцветье роз поражало. Брианна подозвала детей, затем вылезла из лодки, пошла понюхать коричневую — и внезапно взлетела. Тед с Моникой расхохотались.

— Осторожно, — предупредил Ремпель. — Эти розы левитируют тех, кто разделяет с ними цвет.

Эд сошёл на землю и поймал пролетавшую мимо Брианну за руку. Он оттащил девушку от розы, и она вновь опустилась на землю.

— Я умудряюсь вляпываться в неприятности не хуже обыкновенов, — пробормотала она.

— Наверное, это заразно, — улыбнулся Эд.

Брианна огляделась.

— А это кто? На кентавра не похоже.

— Эд распознал создание мгновенно, но решил промолчать.

Ремпель улыбнулся.

— Ты права. Это Эквус Ферус Кабаллус, и он не задержится здесь надолго. — Увидев, что Брианна ничего не поняла, он добавил: — Конь. Один из моих предков.

— О, — смутилась Брианна. — Как Троян, Конь Тьмы, только без магии.

— Это уж точно, — согласился Эд.

Внезапно Ремпель сорвался с места и поскакал к воде.

— Прочь! Прочь! — закричал он, ударяя передними копытами по поверхности озера.

Эд с Брианной подошли посмотреть, что случилось. Пузырчатое подводное создание щипало водоросли.

— Это Хью, — представил его Ремпель. — Ламантин. Иногда акулы охотятся за ним, а я их отгоняю.

— Ну-у во-от, — протянул Тед. Он сочувствовал акулам.

— Чтобы проявить человечность и спасти разумное существо, — добавил Эд.

— Именно, — кентавр уставился на Эда и задумался.

— Да, он такой, — сказала Брианна. — По крайней мере, детей опасность миновала.

Александра и Габриэль вышли из озера. Она мгновенно обернулась одетой женщиной; кажется, одежда тоже являлась частью её магического таланта. Так она избегала нарушений запретов Заговора Взрослых, не выставляя трусики напоказ. Габриэль оделся обычным способом, но, поскольку Александра была старше, вид одевающегося мальчика её не смутил.

Они подошли к Эду, Брианне и Ремпелю.

— Мускулы точно будут болеть, — сказал Габриэль. — Давненько я не плавал с таким усердием.

Ремпель потрусил в сторону и сорвал какое-то растение, которое и отдал Габриэлю: — Попробуй-ка это.

— Что это? — не без сомнения в голосе осведомился тот.

— Терапия. Помогает от усталости.

Дети захихикали.

— Я думал, она заставляет чаще пи…

— Демон Тед! — топнула Брианна, утихомиривая мальчика. Эд подумал, что когда-нибудь из неё получится отличная мать; необходимые рефлексы срабатывали на ура.

Габриэль пожевал растение. Через мгновение он оживился.

— Больше не болит!

Ремпель пожал плечами: — Угадывать чужие таланты весьма удобно. Я могу показать тебе куст правдолюба; стоящий возле него не сможет солгать. Или рулетку, которая подчиняет себе сознание того, кто её использует.

— Почему ты живёшь в глуши? — спросил Эд. — Ты со своим талантом мог бы принести большую пользу обществу.

— Мне нравится природа.

Эд кивнул: — Понимаю. — Он посмотрел на Брианну: — Наверное, нам пора двигаться дальше, если мы хотим достичь гор сегодня.

— Если вы планируете заночевать в горах, вам понадобится тёплая одежда, — сказал Ремпель. — Если только вас не греет любовь.