И что теперь делать? Жить с сумасшедшим, который занимается с тобой любовью, а сам при этом смеется как ненормальный? Такое уже было недавно. Я было подумала, что это от нервов или просто от хорошего настроения, мало ли. Понятное дело, успокаивала себя. Но сейчас уже как-то сложно было придумать обоснование его, мягко говоря, странного поведения.
А потом он просто встал с кровати и ушел. Куда? Не знаю и знать не хочу. Потому что боюсь его возвращения.
Встаю с кровати, иду в ванную.
Пустая бутылка в корзине для мусора – это понятно. Все разговоры алкоголика о завязке – это на девяносто девять процентов прелюдия до развязки. Говорят, некоторые вылечиваются от этой болезни.
Возможно.
Но я таких не знаю.
Впрочем, меня устроил бы и Макс с вредными привычками. Такого его легче контролировать. А когда, наконец, заказ будет завершен, женить его на себе – ну а после помочь ему убить алкоголем сердце и печень. Наследников у него нет, так что план вполне себе ничего…
Если только он не слетел с катушек. Тогда план может быть весьма опасен для моего здоровья – кто ж знает, чего ожидать от психа?
Осматриваю ванную. Что ж тебя так здесь веселило, любимый мой?
Заглядываю в шкафчик возле раковины.
Ничего интересного.
Вряд ли Макса забавляли зубные щетки и шапочки для волос – хотя, если и правда они, пожалуй, пора собирать чемодан и сваливать отсюда куда глаза глядят.
Заглядываю под раковину…
И вновь в моей голове возникают мысли о чемодане.
Там, под раковиной, уютно так устроился пистолет.
Неужто настоящий?
Достаю его с опаской, двумя пальцами, словно спящую крысу, способную проснуться и укусить. Рассматриваю…
Да, похоже, настоящий. В кино видела, как откидывается барабан…
Пробую. Получилось.
Внутри – шесть патронов в шести гнездах. Полный…
Сажусь на край биде, хватаюсь за голову, в которой бушует торнадо из мыслей.
Справа на висок надавливает холодный металл. Ну да, у меня ж в руке пистолет. Вернее, револьвер – если с барабаном, то оно вроде так правильно называется.
Макс, сволочь, во что ты ввязался?
И что теперь делать мне?
Впрочем, через несколько минут сидения на холодном фаянсе мысли приходят в относительный порядок.
А что, собственно, изменилось?
То, что Макс тряпка, я знала и раньше. Теперь он тряпка с револьвером, которым вряд ли умеет пользоваться. А что, если повернуть все так: нехороший бизнесмен заказал неким убийцам свою жену, потом после ее смерти экстренно женился на несчастной девушке, которая ничего не знала, но нечистая совесть не давала ему покоя, и он, не выдержав мук совести, застрелился? И тогда не надо ждать несколько лет, пока алкоголь сожрет его печень…
Улыбаюсь своим мыслям. После чего тщательно вытираю полотенцем рукоять револьвера и аккуратно кладу его на место под раковину.
– Ты, конечно, опасный друг, – шепчу ему напоследок, – но что друг – это однозначно. Ты же поможешь мне красиво закончить эту партию, правда?
Револьвер молчит. Ему и не надо ничего отвечать пока что. Друзья его породы говорят редко, но метко – если, конечно, их направляет решительная рука.
Я же выхожу из ванной, ложусь на кровать, беру с тумбочки телефон и набираю в командной строке запрос «как правильно обращаться с револьвером»…
Макс возвращается примерно через полчаса.
В глазах – нездоровый огонь. Но это уже неважно. Сейчас, когда я знаю, с чего у него едет крыша, мне будет проще ее контролировать. Конечно, это опасная игра, гораздо опаснее, чем раньше, но от осознания этой опасности у меня просыпается дикое желание… И плевать, кто его удовлетворит. За неимением лучшего сойдет и эта ходячая тряпка, накидавшаяся дешевым пойлом где-то на улице.
– Милый, как прогулялся?
Он смотрит на меня безумным взглядом, который меня теперь не пугает. Я же знаю, чего ты боишься. Не столько своего будущего, эфемерного, порожденного твоим больным воображением, сколько своего нового друга, который ждет тебя под раковиной, не так ли? И осознание его мощи тебя будоражит так же, как и меня?
Похоже, мы с Максом оба психи, но – наплевать. Мне тоже как-то нужно гасить стресс этих дней, и секс – лучшее средство для того, чтобы затушить огонь, сжигающий меня изнутри.
Вижу, что Макс пытается что-то сказать, но перебиваю его так и не начавшийся монолог, одним движением сбрасывая с себя халат.
– Ничего не говори. Просто иди ко мне. Я так соскучилась.
Его взгляд фокусируется на мне.
Безумие в глазах затухает, вместо него я вижу знакомую искру, которая почти мгновенно превращается в пламя.