Ладно, если я права в своих догадках – наверно, так даже лучше. Надеюсь, что эта сделка обошлась ему подороже, чем покупка одного дуба сорта «мидзунара», привезенного из Японии. Просто обидно на пороге смерти сознавать, что твоя жизнь стоит дешевле какого-то дерева.
В руке человека, похожего на гибкую тень, блеснуло что-то.
Ну вот и все.
Машинально прикрываю живот рукой, понимая при этом, что вряд ли смогу защитить самое ценное, что взяла с собой: своего ребенка. Жаль, что ему не придется увидеть этот мир, в котором хорошего наверняка больше, чем плохого…
А вот в моей жизни, к сожалению, плохое все же победило…
Даже как-то легче стало от принятия того, что не придется больше тащить в себе груз, с каждой слезинкой становящийся все тяжелее и тяжелее. Ерунда это все – что от слез, мол, становится легче. Облегчение приходит, когда слезы заканчиваются. Иногда – вместе с тобой…
Но внезапно рядом с человеком-тенью появилась коренастая фигура в камуфляжной куртке – а потом все произошло очень быстро. И вот человек в куртке, нахмурив брови, зажимает рану в руке, а гибкой тени уже нет рядом с ним. И ясно, что если б не этот несимпатичный тип в пятнистом камуфляже, то не его, а моя кровь капала бы сейчас на сломанное длинное шило, явно предназначавшееся мне, а теперь беспомощно валяющееся на мраморном полу.
Наверно, надо было бы как-то помочь раненому человеку, однако я стояла точно в ступоре. Порой головой понимаешь, что́ нужно делать, а вот тело отказывается подчиняться. Не хочет снова возвращаться в мир, полный жестокости, – и будто бы не мои губы шевелятся, вместе с выдохом выпуская наружу несусветную чушь, за которую мне потом обязательно будет стыдно.
– Вы мне поможете?
Он усмехнулся. И сказал неожиданное:
– Извините. Я испачкал ваш плащ.
А потом открыл карман на рукаве, выдернул оттуда жгут, одним движением перетянул свою руку выше локтя и сказал:
– Пошли.
Повернулся – и направился к стоянке такси.
Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним, собирая мысли в голове, словно рассыпавшуюся мелочь из разбитой копилки. Мой привычный мир, похожий на корабль, до предела нагруженный проблемами, продолжал тонуть – и мне, чтобы сохранить остатки разума, как и любому утопающему, необходима была соломинка. Пусть даже такая – небритая, с чертами лица, как будто вырубленными из камня, и внимательными глазами, которые словно искали в тебе недостатки – и находили их постоянно, к счастью, не озвучивая результаты своих поисков.
И пока я собирала в кучу свои мысли с весьма незначительным номиналом, этот человек в камуфляже подошел к машине, возле которой стоял водитель-бомбила, крутя на пальце ключи.
– Застрахована?
– Что? – вылупил глаза водитель.
– Извини, – сказал мой камуфлированный спаситель, после чего шевельнул плечом – и шофер согнулся, словно у него прихватило живот. Спаситель же аккуратно снял у него с пальца ключи, сел в машину и рявкнул оттуда: – Тебе особое приглашение нужно?
«Я к такому общению не привыкла!» – моментально всплыла в голове мысль, едва не трансформировавшаяся в слова. Но мне все-таки хватило мозгов не озвучить ее – и взамен призом пришла вторая, более здравая: «Значит, придется привыкнуть, если хочешь жить».
Этот мужлан в камуфляже был совсем из другого мира, словно вывалился из иной вселенной, для меня чуждой и незнакомой. Но я своим женским чутьем определила еще в первую секунду после того, как взглянула в эти глаза, спокойные и бесстрастные, как у охотящегося снежного барса: если кто и поможет мне, то только он. А окончательно осознала лишь когда села в машину, которую он отобрал у другого человека так же легко и естественно, как я крашу губы.
– Но ведь можно было взять такси… – робко пролепетала я.
– Можно, – кивнул он, резко вдавливая педаль газа. – Тогда дубль завалил бы тебя через пару минут, поравнявшись с такси на ближайшем светофоре.
– Дубль?
– Ага. Второй киллер, дублирующий первого на случай, если тот облажается.
– С чего ты…
Договорить я не успела.
Пуля, пробив заднее стекло, ударила в торпеду, расколов панель дешевой магнитолы.
– Дилетанты, – фыркнул мой спутник, резко бросая машину вправо и выжимая газ до пола.
Автомобиль взревел двигателем, словно раненый бык на арене корриды, и рванул вперед, виляя между другими машинами, соблюдающими более вменяемый скоростной режим.