Зная характер Зои, не исключаю, что она попытается убить меня сама, своими руками, сделав то, что не сумели сделать другие…
Но в то же время я очень хочу заглянуть в глаза и ей, и Максу. Не задавая глупых вопросов типа «зачем?» или «как вы могли?». Ответы я и так знаю.
Им было надо. И могли они, потому что – почему бы и нет?
Потому что я препятствие на пути к их целям, вот и все. Это понятно и не требует объяснений.
Но я все равно хочу понять, осталось ли в их душах хоть что-то человеческое, хоть малая искра стыда за то, что они такие?
Отведут ли они свои взгляды или же будут смотреть на меня как ни в чем не бывало, возможно, даже с оттенком отвращения: дескать, ну вот, сама проявилась грязь, которую мы так и не смогли соскрести с чистого белого полотна нашей искренней, настоящей любви…
– Я не боюсь, – вру я, стараясь придать голосу максимальную силу и уверенность. – И я иду с тобой. Обещаю делать только то, что ты говоришь.
– Хорошо, – кивает Иван. – Я и не ждал от тебя другого ответа.
Не ждал…
Значит, верит в меня.
Что ж, постараюсь не струсить и оправдать его доверие.
Очень постараюсь…
Глава 29. Иван
Шансов на успех было не много.
Все, что мне удалось узнать по своим каналам, – это адрес отеля и номер, в котором остановились заказчики.
И это было два дня назад; за это время они легко могли сменить как гостиницу, так и страну. В таком случае искать их было просто бессмысленно. Если нет никаких зацепок, любые поиски бесполезны. Когда знаешь, что в конкретном стоге сена есть иголка, и то больше шансов ее там найти.
К тому же заказчики могли проплатить охрану отеля – теми же наемниками, например. Тогда тащить с собой Вику было просто безумием. Но я не знал заказчиков в лицо, и только она могла их опознать – к сожалению, фотографии с ее простреленного телефона в городе восстановить не удалось, хоть я и пытался. Поэтому пришлось рискнуть.
…Страна, в которую мы прилетели, поражала контрастами – это было видно даже из такси, которое словно специально ехало не торопясь, будто водитель хотел похвастаться перед бледнокожими туристами местом, где родился и вырос.
Умопомрачительной красоты природа – буйная, первозданная, еще не отравленная безжалостным прогрессом человечества.
Фантастически прекрасные женщины, с фигурами, достойными кисти художника, и улыбками яркими и горячими, как солнце над головой.
Шикарные пляжи и нереальной синевы море, ласкающее белый песок и людские тела, плещущиеся в нежно-белой пене прибоя.
И вместе с тем – полуразрушенные мрачные здания, разбитые дороги… И нищие вдоль этих дорог, с надеждой поднимающие взгляд на проезжающую машину и вновь опускающие глаза, поняв, что надежда опять промчалась мимо них…
Замечаю слезы, блеснувшие в глазах Вики.
– Как жаль этих несчастных людей…
– К сожалению, так живет большинство жителей планеты, – отвечаю я. – Иногда мы думаем, что нам плохо, что счастье и удача отвернулись от нас. Но все познается в сравнении.
Между тем такси въезжает в более богатые кварталы города.
Здесь и дороги получше, и здания поновее, и нищих на улицах нет. И отель, к которому мы приближаемся, выглядит вполне себе фешенебельным, готовым принять туристов с туго набитыми кошельками так, чтобы они остались довольными.
– Набрось капюшон, – говорю Вике, расплачиваясь с водителем. В холле отеля наверняка есть камеры, и совершенно ни к чему, чтобы на них зафиксировались наши лица.
– Вы к кому, мистер? – останавливает нас бдительный швейцар.
– К друзьям в гости, – отвечаю я, вкладывая в руку швейцара купюру.
– Да, конечно, – улыбается тот. – Днем наш отель открыт для посещения добрых и щедрых господ.
Проходим мимо ресепшена к лифтам, где вывешен план отеля. Так, нужный нам номер на последнем этаже.
Поднимаемся.
Лицо Вики каменеет, пальцы сжимаются в бледные кулачки…
– Просто будь сильной, – говорю я.
– Я постараюсь, – улыбается она побелевшими губами.
Двери лифта открываются…
Я делаю шаг по потертому ковру – и слышу приглушенный звук, словно где-то за дверью номера открыли бутылку шампанского. Только звук пробки, вылетающей из горлышка под давлением газа, все же, наверно, не такой резкий… и для меня гораздо менее знакомый, чем звук выстрела, который я распознаю среди тысячи других, похожих на него.
– Оставайся здесь, – бросаю я Вике через плечо, сам же быстро иду по коридору, отмечая про себя: здесь, к счастью, камер нет.
Оно и понятно.
В стране, насквозь пропитанной криминалом, администрация отеля беспокоится лишь о том, что происходит внизу, в холле. Холл – это визитка гостиницы, которая всегда должна быть чистой и опрятной. А что делается на этажах, администрацию не очень волнует. Вон даже характерные темные пятна на коврах замыты довольно небрежно. И никто не будет разбираться, вино это или кровь: в стране криминала и владельцы отелей, и полицейские предпочитают не лезть в чужие проблемы…