— Спускайся. Три шага вперед. Лицом к стене.
Очкарик послушно спустился по ступеням.
И в тот же миг Красавчик узнал незнакомца. Вернее, незнакомку.
Пока Ника подходила к стене, пока разворачивалась, касаясь открытой правой ладонью стены. Красавчик незаметно подтянул к себе автомат. Памятуя о том, что Глухарь все чувствует, хотя и не видит, снимать с предохранителя не стал, опасаясь, как бы звук не получился слишком громким.
Глухарь приблизился к девушке.
— Кто, говоришь, тебя вел? — глухо поинтересовался он.
— Грек.
— Остальные где?
— Не знаю. Я вторые сутки один.
— Давно в Зоне?
— Четвертый день.
— Меня откуда знаешь?
— В баре, за кордоном, в "Приюте", мне вас показали.
— Кто показал? Не слышу!
— М… Макс показал.
Возникла заминка.
— Так ты Макса знаешь, — голос у Глухаря потеплел. — Там, наверху, никого не видел?
— Нет. Вроде нет. Я от леса шел. Вижу сарай, и кто-то разговаривает. Я и вошел.
— Ну и, долго подслушивал?
— Я? — обиделась Ника. — Я только понял, что люди говорят и вошел.
— Ладно. Посмотрим, что у тебя в карманах. Чего-то мешок у тебя хилый.
— Так растерялось все… по дороге.
— Ты сейчас выйдешь отсюда. Прямо иди, там деревня будет… Как выйдешь из нее по шоссе дуй… там до бара недалеко.
Силен, теоретик, — зло подумал Красавчик. Толкнул девчонку прямиком в объятия контролера.
— Хорошо, — Очкарик застыл у стены, широко расставив ноги.
Глухарь вплотную подошел к девушке. Он положил ей руку на бок, но обыскать не успел.
Откуда-то из темного угла, из укрытого стеблями травы лаза, вдруг послышалось низкое рычание. Глухарь машинально обернулся и в тот же момент у Ники в руках оказался пистолет.
— Не в голову! — успел крикнуть Красавчик.
Но именно в голову она и выстрелила. Страшная, испачканная в крови, с безумным взглядом человека, потерявшего все.
Пуля пробила череп. Кровавая каша выплеснулась на стену.
Из угла прыгнула вперед черная тень с оскаленной пастью. Глухарь, не обращая внимания на пулю, попавшую в голову, дал очередь от живота и промахнулся.
Быстрая тварь увернулась. Она шарахнулась в сторону и боком задела стену мышеловки. Прочная стенка с глухим шлепком лопнула и от нее не осталось и следа.
Глухарь так и не успел понять, кому Красавчик был обязан своим спасением.
Красавчик нажал на спусковой крючок. С чувством, близким к сумасшествию, он наблюдал за тем, как впиваются пули в ненавистную грудь, в живот, в пах.
Красавчик видел себя со стороны, человека, ничем не отличающегося от одного из порождений Зоны — худого, небритого, изможденного, с лихорадочным блеском в глазах, сжимающего в руках автомат, изрыгающий огонь.
ЭПИЛОГ
Собака хрипло дышала. Из пасти вывалился язык. На зубах пузырилась пена. Из пробитого пулями бока текла кровь. Она тихо скулила. От холода ее трясло и у Ники сердце разрывалось от жалости.
Девушка тяжело опустилась на колени, не отрывая глаз от безглазой морды.
— Зачем… Красавчик зачем? — сказала она. Слова давались ей с трудом.
— Это тварь, Ника. Я просил тебя, прогони ее, раз уж ты убедила себя, что она тебя слушается. Это мерзкая тварь, Ника. Она действовала мне на нервы.
— Ты убил мою собаку, — Ника достала из мешка бинт, размотала и приложила к ране.
— Успокойся, — Красавчик подошел к ней, стараясь держаться подальше от издыхающей собаки. — Это всего лишь тварь. У тебя истерика, Ника. Это пройдет.
— Она спасла мне жизнь, Красавчик. И тебе тоже.
— Оставь эту чепуху, — он повысил голос. — Пойдем. Поднимайся, дай мне руку.
Он протянул ей руку. Ника не обратила на это внимания. Сидела и смотрела на то, как быстро слои бинта пропитались кровью. Собака тихо скулила.
— Собака — все, что у меня было, Красавчик.
— Не много ж у тебя было, — усмехнулся он и с тревогой оглянулся на небо. — Ну же, Ника! Хватит психовать. Скоро выброс, а нам еще надо успеть добежать до леса. Видишь? — он мотнул головой. — Там склад МТС, а внизу вход в подземелье. Надо поторопиться.
— Ты убил мою собаку.
— Очнись ты! — крикнул он.
Подскочил ближе и вздернул ее за грудки.
— Выброс! Дура! Шевелиться надо! Нашла кого жалеть, кровососа еще пожалей!
— Руки, — тихо сказала она и в живот Красавчику уперлось лезвие ножа. — Убери руки.
Он медленно разжал руки и отступил.
— Последний раз спрашиваю, — угрожающе прошипел он, — пойдешь?
Ника посмотрела на него долгим, пустым взглядом и повернулась к собаке.