Грек перестал делать вид, что ничего не замечает. Он поймал оступившегося Макса за плечо. Так, поддерживая парня, Грек спустился к подножью горы.
Они миновали делянку и взбирались на холм, поросший густым кустарником вперемешку с тонкоствольными деревьями. Как Грек не отгонял от себя мысли о благополучном исходе, как не отвлекался на Макса, отмечая, как с каждым шагом ему становится хуже и недалека та минута, когда он попросту растянется на земле — и что делать тогда, не тащить же его на себе? Словом, делал все для того, чтобы опасная мысль не возникала в сознании.
И не удержался. Именно в тот момент, когда сорвавшаяся с поводка мысль оформилась в четкую фразу: ай да, Грек, ай да сукин сын! В ту же секунду его спина чуть не поймала пулю, выпущенную из снайперской винтовки. А поймала бы обязательно, если бы Макс не оступился в очередной раз. Грек дернулся в сторону, ухватив парня за руку. Пуля, пробив дыру в сухой древесине, вошла глубже.
Не зря Грек похвалил долговцев, видать, не все лучшие ушли за Очкариком. Минуй они пригорок — их достали бы все равно. Кто-то из преследователей сорвался раньше времени, рассчитывая побыстрее рассчитаться с беглецами, чтобы не взбираться еще и на холм.
Промах не вселил надежду, как могло показаться, а оттянул неизбежный конец. Несмотря на то, что позиция была выигрышной, внизу, на лесной делянке, тоже было где укрыться.
Лежа в кустах, Грек пытался рассмотреть среди серо-черного массива знакомые комбинезоны. Долговцы, кроме того что были неплохими следопытами, понимали толк в маскировке.
— Макс, — Грек тряхнул парня за плечо. — Уходи. Понизу, в канаву. Там дуй прямо — не выбирайся наверх. Она приведет тебя к каменной реке. Переходи через нее. Потом пойдет река. Найди место помельче и дуй на другую сторону — там выход с Зоны.
— Я не брошу тебя, — тихо сказал Макс, но проводник его не слушал.
— Бери — вот, — он порылся в чужих карманах. — Зажигалка. Там пиявки будут. Хвосты им прижги, сами отвалятся — не рви, слышишь? Не рви. Нож у тебя есть, — он попытался отыскать еще чего-нибудь нужное, но кроме разнообразной чепухи — зубочисток, таблеток, куска шоколада, там ничего не нашлось. — Беги быстро. Как отстрелю всех, тебя найду, — веско добавил он, заметив нехороший блеск в глазах парня.
— Я не…
— Сука, — не удержался Грек. — За тобой, болваном, может и не пойдут, тем более если я убью одного — двух. Еще одно слово — я сам тебя пришью! Слышишь, — он развернулся с намереньем столкнуть парня вниз.
И Макс сдался. Он виновато улыбнулся и взял зажигалку.
— Ползком давай — и ноги в руки. Живо, — едва не сорвался на крик. Он хотел взять парня за шкирку и тот понял это по глазам. Коротко всхлипнул и покатился вниз.
Пользуясь затишьем, Грек выщелкал из рожка патроны. Семнадцать штук. Вернул их на место. Семнадцать выстрелов отделяли его от смерти. Кто-то измеряет в шагах, кто-то в минутах. Грек отмерил патронами.
Имей проводник запасных рожков штук… да чего мелочиться, чем больше тем лучше. Да гранат с пяток. Да товарищей, из которых двое как минимум проверенные сталкеры — вот тогда еще можно было бы повоевать.
Грек заметил как стремительно скользнуло между деревьями размытое черное пятно и выстрелил. Больше для успокоения. Ну и для того чтобы там, внизу, не дремали. Сколько их там могло быть? Пока трое — четверо лежали внизу, отвлекая его внимание, остальные потихоньку обходили пригорок с другой стороны. Оставалось надеяться, что у Макса было время, чтобы уйти с открытого места.
Промах по все видимости, внушил преследователям уверенность в собственных силах. Неосторожно высунутая их укрытия голова стоила долговцу жизни.
Автомат не дал осечки. Пуля попала в голову. Долговец взмахнул руками и упал на спину. Эхо долго терзало звук одиночного выстрела.
Долговцы стали осторожнее. Они передвигались быстро и поймать их в прицел оказалось делом бессмысленным. Грек выстрелил еще два раза — для проформы, чтобы не теряли бдительности. Ему вяло отвечали. Несколько раз он менял расположение — благо мест, за которыми можно было спрятаться имелось в избытке.
Сколько времени продолжались вялотекущие военные действия Грек не знал. Он метался по пригорку, но физически не имел возможности находиться в нескольких местах сразу. Поэтому нисколько не удивился, когда справа раздался тихий треск. Он перекатился за куст. Пули взрыли землю в том месте, где он только что находился.