Глава 6
Раньше наше скромное жилище принадлежало вице-губернатору. Тому самому, который отвечал в городе за социальные вопросы. Редкой скромности был человек. До сих пор помню, как он гордился тем, что ездил на работу на скромной "Волге", а не на каком-нибудь забугорном лимузине. И как во всех своих интервью обязательно призывал господ прочих чиновников следовать его примеру, потому что поддержка отечественного производителя - это не право, а обязанность. И конечно же господин вице-губернатор никогда не забывал скромно упомянуть о своем скромном вкладе в регулярное улучшение жизни простых горожан.
Жаль только, что свои интервью он давал не дома - чтобы все могли воочию убедиться, насколько регулярно улучшилась жизнь одного скромного горожанина. Сколько всего комнат в этой квартирке на третьем этаже дома напротив Таврического сада я узнал только на второй год проживания в ней, а до того все было как-то недосуг заняться подсчетом. Сами же по себе комнаты считаться никак не желали - наверное, потому что я в них постоянно путался. Но затем я все же собрал волю в кулак, стиснул зубы, послал к черту все прочие дела и заботы - и сосчитал. Получилось 16. Только жилых, без подсобных помещений.
После чего присел то ли на стул, то ли на диван - сейчас уже не помню - и скорбно задумался о тяжелой вице-губернаторской доле. Вот же жил замечательный человек, трудился аки пчелка на социальном поле. Горел на рабочем месте беззаветным факелом. Был без сомнения отличным семьянином - тащил все в дом, потому что в такой дом можно было затащить не только все, но еще пару раз по столько. А что получил в награду? Жестокий удар от суки-природы, за считанные годы уничтожившей дело всей вице-губернаторской жизни.
В нищете господин бывший вице-губернатор понятно не помер, но недвижимость пришлось бросить. И вряд ли ему ее компенсировали. Потому что выплаты распределяла Москва, а там своих скромников хватало. Вывод же из этой печальной истории был сделан такой: пусть скромность и украшает человека, но лучше жить вовсе безо всяких украшений. Поэтому мы не стали скромничать и вместе с вице-губернаторской квартирой "приватизировали" всю недвижимость на двести метров вокруг. Хотя резоны безопасности тоже сыграли определенную роль в этом решении.
В то время окрестности нашего нового жилища кишели различной подозрительной публикой, но нынче она вся куда-то благоразумно слилась. И вовсе не из-за репрессий и террора с нашей стороны - просто так сложились суровые жизненные обстоятельства. Когда идешь ты, бывало, по своим подозрительным делам. И даже не трогаешь никого. И вдруг бах - и потерял ногу. Или голову. Или вовсе не поймешь, что потерял, а что нет. Особых иллюзий относительно оставшихся в затопленном Питере социальных слоев населения мы не питали, поэтому двухсотметровую зону безопасности постарались сделать действительно безопасной. Для нас.
Чертишь малозаметный символ собственной кровью на стенке где-нибудь в удобном для высадке месте, маскируешь его дополнительно, чтобы и вовсе невозможно было обнаружить визуальными методами, да и магическими пришлось бы постараться. И уходишь. А символ, что характерно, остается. И ждет непрошенных визитеров, равнодушный ко сну, еде и выпивке. Когда же он, в конце концов, их дождется, то после достаточно лишь заново его зарядить энергией - магические чернила на основе крови стереть было практически невозможно, так что сохранялись символы на годы.
Сами же мы пользовались только проверенными и свободными от сюрпризов маршрутами. А места возможных засад на этих маршрутах тоже "заминировали" магическими художествами. Существовал еще и второй "оборонительный рубеж", вынесенный на полкилометра. Но уже исключительно отпугивающе-сигнальный. Система получилась надежной, порукой чему служило отсутствие потерь в личном составе в районе "пункта постоянной дислокации". Хотя, справедливости ради, у нас и в других районах потерь пока, тьфу-тьфу, не было. Однако сейчас я всерьез задумался о том, настолько ли наша безопасность безопасная.
К бабке не ходи, братьев, коих мы угробили, будут искать. Тем более что покойный брат Артем был явно не из простых старших братьев - очень уж силен оказался ублюдок. Поменяйся мы с ним местами, готов самокритично признать, что он бы нас раскатал по той крыше как паштет по бутерброду... Но хоть и говорят, что кто ищет, тот всегда найдет, найти скормленные рыбам трупы будет сложно. Однако примерное место, где пропал отряд, вычислить вполне реально. И мы немедленно окажемся в числе главных подозреваемых на причастность к исчезновению. Потому что для причастности ведь не только желание необходимо, но еще и умение. И по сумме этих двух критериев кроме нас в данном районе вроде как больше некому. Наши с братьями отношения и до того балансировали на грани холодной и горячей войны. А этого истребления нам точно не простят. Если докажут. Но даже если не докажут, все равно придется утроить осторожность и в любой момент ожидать подлянок.
Однако переживать поздно: боишься - не делай, делаешь - не бойся, а сделал - не сожалей. Вот я и не боялся и уж тем более не сожалел. А что опасался, так это нормально - без опасения нет спасения. От будущих неприятностей. Но пока эти неприятности еще не нагрянули, неплохо было бы выяснить, кого мы такого интересного подобрали, что братья не пожалели сил, пытаясь лишить его жизни. И почему-то не лишили. А ведь заклинание-то было о-го-го. Я чуть заикой не стал. И это находясь в полукилометре с гаком от эпицентра событий.
То ли мент, то ли непонятно кто до сих пор пребывал в отключке на диване в выделенной ему комнате. Кажется в той самой, на полу которой мы при въезде обнаружили разбитый аквариум, высохшие водоросли да протухшие трупики самых настоящих пираний, павших жертвами очевидной спешки при вице-губернаторском бегстве. Хотя я мог и ошибаться. Что понятно - десять лет все же прошло. Но помещение совершенно точно пустовало с самого нашего заселения.
Былой евроремонт нынче здорово поблек да покоробился. У подвесного потолка отсутствовала секция, и образовавшийся на ее месте проем хмуро укорял нас за хозяйственную безответственность. На левой от входа стене проступали заметные следы от позапрошлогоднего потопа - ливень тогда на трое суток переоделся водопадом и устроил городу бал-маскарад. Конкретно нам разгулявшаяся стихия затопила полдома, а другую половину мы кое-как сумели отстоять. Но не без потерь в виде отсыревшей штукатурки и отставших обоев. И все равно по сравнению с заоконьем комната смотрелась президентским люксом в пятизвездочном отеле - не думаю, что новый жилец окажется на нас в обиде за ее отдельные недостатки.
Диагностический амулет уверял, что никаких серьезных проблем со здоровьем у пациента нет. Так, истощился изрядно в смысле жизненных сил, что после магических поражений обычное дело. Поэтому я решил его подзарядить, а потом посмотреть, что из этого выйдет. Закрыл глаза, чего делать не обязательно, но мне так проще, и привычно нащупал рядом человеческий организм, полный всяких пран, чакр, нади и иной индийской эзотерики. Это если я ничего не напутал. А напутать я мог запросто, потому что в индуизме разбирался примерно как хомяк в охоте на буйволов. Зато я соображал в другом.
Организм действительно выглядел не очень - энергетические точки поблекли и пульсировали без должного энтузиазма, а бледные нити соединяющих их каналов едва просматривались. Так, во всяком случае, мне это виделось, хотя я вполне допускал, что картина является вывертом моего сознания. Но чем бы она ни являлась, лишь бы работала. А она работала. Я осторожно прикоснулся к точке в районе солнечного сплетения чем-то, чему у меня не было названия. Но оно - это что-то - тем не менее, существовало, доказательством чему стал светящийся канал энергетического моста, установившегося между мной и бессознательным организмом. Дальше все пошло как обычно: "мост" налился еще более ярким светом, вслед за ним светом налились каналы, а далее оживились и пульсирующие точки. Они становились все ярче, а их пульсации - все бодрее. Пока, наконец, мой опыт не объявил мне, что все, хватит - пора приводить пациента в чувство. Для чего я снова использовал "что-то" - на этот раз прикоснулся к точке на темени.