Процедура инициации ничем ярким не запомнилась - это была какая-то сплошная рутина, наполненная тестами, медитациями, физическими упражнениями, физиотерапией, колдовством различных спецов (в основном в переносном смысле) и бесконечными разговорами за жизнь. Но почему-то это все работало - он постепенно осваивал новую сторону своей жизни.
И здесь его ждал очередной разрыв шаблона, сопровождавшийся большим разочарованием, - ничему суперменскому Виктора не обучили. Он по-прежнему не умел распылять на атомы предметы физического мира, встреться ему на улице какие хулиганы, им бы по-прежнему пришлось растолковывать натруженными в труде и боях кулаками, насколько они не на того нарвались. А взглядом Скворцов научился вырубать разве что девичью стыдливость у симпатичных ассистенток, трудившихся в Центре, - те души в парне не чаяли и сами лезли к нему в постель. Хотя может это тоже входило в процедуру инициации.
Наконец, однажды ему сказали, что все, баста - больше они ничем ему помочь не могут. На все про все ушло четыре месяца - и вышел из стен Центра очередной "манипулятор метафизических энергий". Чтобы после короткого отдыха впрячься в совершеннейшую рутину - службу в спецподразделении ОМОН "Саламандра". Почти весь первый год это был утомительно-однообразный кошмар: начальство в полный рост эксплуатировало главный Витькин талант - умение чувствовать магию.
Умение было не особо сильным - слабое колдовство он мог учуять, находясь в соседней комнате. Сильное - подальше, но ничего далее 200 метров ему ни разу засечь не удалось. Однако и это командирами отряда было воспринято как манна небесная - "нюхачей" был огромный дефицит. Поэтому во время бесчисленных проверок "жителей и гостей столицы" на предмет незарегистрированных способностей, пока остальные соратники изображали кровожадных отморозков, готовых разорвать потенциальных нарушителей закона на шаурму, Скворцов изображал смерть мага от переутомления, благо особого артистизма для этого не требовалось - ему в самом деле иногда казалось, что он вот-вот сдохнет.
Но что было делать, если на другие таланты для него природа поскупилась? Вернее, был еще один, куда более жизненный и полезный, вот только сильно странный и уж точно не из тех, которыми можно было похвастаться перед девчонками - Витька отпугивал насекомых. Он мог стоять голым посреди болота - и ни одна кровососущая или паразитирующая мерзость на него бы не покусилась. Кроме пиявок.
Стоило Витьке поселиться в комнате, кишащей тараканами, и на второй день там уже нельзя было найти ни единого усача. Кто знает, почему это происходило - специалисты терялись в догадках, требовали его к себе на тщательное изучение, однако начальство неизменно посылало эйнштейнов лесом. Сослуживцы же подтрунивали и наперебой зазывали Скворцова в гости и на пикники - он работал куда надежнее любых фумигаторов и репеллентов.
И все же его мучения не прошли напрасно - инициировалась Дашка. Произошло это совершенно неожиданно - замученный до полусмерти очередным рейдом по "местам обетования" различных гостей с юга, Витька завалился домой, к родителям, потому что было ближе, да и казенная квартира обрыдла до крайности. И вот там атакованный восторженной сестрой, он неожиданно почувствовал как буквально наливается жизненной энергией. "Включив" свой магический сканнер, он вдруг понял, что Дашка колдует. Самым настоящим образом. Неосознанно, разумеется, но какое это имело значение?
Занялись сестренкой все те же спецы из Центра - по блату. Способности у девчонки обнаружили неплохие, однако их надо было развивать, а для этого - регулярно зависать в Центре, чему категорически воспротивились родители, по их мнению школа была гораздо важнее какой-то там инициации. Процесс, тем не менее, шел, но без особых прорывов. А Виктора тем временем стали подключать к серьезным делам, особенно когда выяснилось, что у него еще и повышенная сопротивляемость магии.
Когда же на Кавказе снова заполыхал огонь исламского радикализма из-за проникавших туда из Азербайджана, Ирана и Турции представителей расплодившихся мусульманских сект с магическим уклоном и фундаменталистской идеологией и было решено в качестве средства "пожаротушения" использовать "саламандровцев", Виктор зачастил в южные командировки. Родители переживали и вообще были против, однако сын уже вырос и сам решал, что для его здоровья вредно, а что полезно.
Но беда в самом деле пришла к Скворцовым. Правда, совсем не с той стороны, с какой ее ждали, в тысячах километров от бандитских пуль и заклинаний - самый младший член семьи однажды ушла в школу и не вернулась. Организованные поиски ничего не дали - девчонка как будто телепортировалась куда-то. Вроде бы только что все ее видели, нормально с нею общались, и ничто не предвещало. И вдруг исчезла. Про телепортацию, кстати, думали, хотя факты ее использования науке до сих пор известны не были. Но мало ли что ей не было известно - новые магические открытия нынче совершались даже не ежедневно, а ежечасно. Другой версией было похищение - ходили слухи, что время от времени пропадают одаренные. Особенно подросткового возраста - дескать, кто-то их ворует, а затем продает в зарубежные дали.
У Витьки известие о пропаже Дашки вызвало переживания, близкие к истерике - он и сам от себя такого не ожидал. Однако терапевтия им. Змея Горыныча и поддержка сослуживцев помогли хоть как-то прийти в себя. Вот только их убеждения и уверения, что и без него там обойдутся, пророческими не оказались - не обошлись. И теперь он дома, а завтра... вернее, уже сегодня его ждала Москва и какой-то полковник Серегин. Виктор сильно надеялся на то, что встреча с ним прояснит направления, в которых необходимо действовать. Потому что бездействовать и ждать он больше не мог и чувствовал, что еще немного - и сорвется и наломает дров.
"Ладно, надо поспасть, - приказал себе Скворцов. - А то буду с утра как овца после случки. То-то незнакомый полкан удивится".
Глава 2
Пятилетняя "Toyota Валдай" бодро поглощала километры во тьме подмосковного утра - Виктор решил выехать заранее, чтобы не попасть в обязательный затор на въезде в столицу. И все равно в него попал - московские власти регулярно трубили об окончательном выздоровлении городского дорожного движения, но самому дорожному движению об этом сообщить забывали, и оно продолжало страдать от постоянных автомобильных тромбов, закупоривавших транспортные артерии в самых различных местах.
Перспектива ползти парализованной черепахой по пробкам через полгорода Виктору никак не улыбалась, поэтому он бросил тачку на перехватывающей стоянке и поехал на метро, чтобы гарантированно успеть к началу рабочего дня. Он не то чтобы волновался, но слегка мандражировал. В принципе, сотрудники Паранормконтроля являлись его фактическими сослуживцами, хотя формально "Саламандра", как подразделение ОМОН, подчинялась внутренним войскам. Однако по повседневной рутине ментовской службы оперативники Паранормконтроля и бойцы "Саламандры" обычно шагали рука об руку: одни выявляли и задерживали, другие оказывали силовую поддержку. Вот только в Главном управлении у Витьки знакомых не водилось - рылом, что называется, не вышел.