– Между нами было много разговоров, капитан. Должны же мы как-то общаться. И какая же из наших бесед вас так заинтересовала?
– Та, которая произошла несколько минут назад в вашей каюте.
Лицо адъютанта оставалось безучастным и даже каким-то отрешенным.
– Значит, вы установили в моей каюте подслушивающее устройство? как-то слишком уж спокойно спросил Китал.
– Если и так, то это мое право как капитана этого корабля. Более того, это моя обязанность.
– Понимаю.
– Вот и хорошо, Китал. Значит, вы не против объясниться?
– Конечно, нет, капитан. Я только не понимаю, в чем я должен объясняться.
– Вопросы, которые вы затрагивали в беседе, являются прерогативой старших офицеров или капитана корабля, но никак не адъютанта посла.
– Например, капитан Хиран.
– Например, вопросы маневренности и огневой мощи кораблей такого класса, как "Галтиз". Или как быстро "Галтиз" может быть приведен в состояние полной боевой готовности и сможет атаковать объект, который затащил нас сюда.
Китал надолго замолчал. Затем кивнул и произнес:
– Я должен быть готовым к некоторым обстоятельствам.
– Каким именно?
– Мы должны быть готовы к провалу попыток посла Тиама выудить полезную информацию из кристалла.
– Это его инициатива или ваша?
Китал вновь надолго замолчал.
– Если посол Тиам прикажет вам атаковать монстра, разве вы не подчинитесь? – наконец спросил адъютант.
– Нет, – твердо ответил Хиран. – Этот приказ равносилен приказу застрелиться.
– Значит, вы считаете, что атака объекта равносильна самоубийству?
– Я знаю, что он натворил на Влаарииви, что сделал с "Хензу" и еще одним гражданским кораблем, который случайно оказался в том районе, произнес Хиран, а мысленно добавил: "Я также знаю причину нападения объекта на планету. Не надо было проводить опыты над живыми существами."
– А если я скажу вам, что у нас есть шанс избежать участи "Хензу".
– На основании чего вы строите такие смелые предположения вопреки очевидным фактам, адъютант?
Китал вкратце рассказал об истории с пограничными кораблями, которые во время учений встретились с объектом.
– У нас есть шанс, – закончил адъютант, – во время атаки подойти настолько близко к объекту, что мы смогли бы поразить его уязвимые места без всякого риска для нас.
– Выглядит интригующе, – заметил Хиран, когда Китал замолчал. – Но даже если у нас и есть такая возможность, с какой стати я должен атаковать объект?
– А разве у вас нет желания отомстить за Влаарииви и за "Хензу"?
– Что-то я не припомню, чтобы Тиам так сокрушался по поводу этих потерь Империи. Кажется, наоборот, он хотел войти в контакт с объектом.
– Как и все мы. Однако мы должны учитывать, что старания Тиама могут пойти прахом, а федератам повезет.
– Ах, вот в чем дело! Конечно, проще разрушить объект, чем докопаться до истины даже с помощью землян, – ехидно произнес Хиран.
– Так должен думать каждый ромуланец – патриот своей родины, – с пафосом ответил Китал.
– Но война с Федерацией закончилась сто лет назад, – возразил Хиран.
– И может начаться вновь, если федераты почувствуют, что этот монстр сможет уничтожить нас без всяких потерь для Федерации.
– Никогда не думал, что вы так печетесь об интересах Империи, адъютант. Насколько я понимаю, только мы думаем, как можно поставить объект под контроль и обратить его против Федерации.
– Мы были бы полными идиотами, если бы не думали об этом. Нам просто повезло, что объект прошел по территории Империи еще до того, как вторгся в пространство Федерации.
– Много же хорошего это принесло нам! В любом случае, я не верю, что федераты думают о войне с Империей, особенно сейчас, когда появились надежды на крепкий мир между нашими народами.
В ответ Китал громко и раскатисто рассмеялся.
– Какой же вы глупец, Хиран Вы полностью попали под влияние лживого капитана землян. Вам следует...
– Посмотрели бы за собой, адъютант! – рявкнул Хиран и включил переговорное устройство. – Я вынужден посадить вас под арест до возвращения Тиама. А тогда мы продолжим дискуссию и посмотрим, как к вашей сумасбродной идее отнесется посол.
Но капитан не успел воспользоваться переговорным устройством. Двери неожиданно открылись, и в каюту ворвались еще двое адъютантов Тиама с направленными на капитана фазерами.
После бесчисленных вычислений Зонд понял, что что-то изменилось.
Где-то внутри него произошел сбой, и информация прошла не по тому капилляру. Внезапно Зонд вспомнил о Кристалле Мудрости.
Создатели могли исчезнуть, погибнуть или просто куда-то переселиться сотни тысяч лет назад, но они оставили о себе память. Может, ответ на все парадоксы и проблемы находится там, в Кристалле. Вполне возможно, что создатели после запуска своего детища предвидели такой поворот событий.
Выдвинув сенсор, Зонд сфокусировал свое внимание не на поиске живых существ, а на Кристалле. И он нашелся, Кристалл Мудрости, с памятью, затмевающей собственную память Зонда. Тут же обрушился поток информации: история создателей, их мысли, дела, неудачи и успехи. Теперь можно было разрешить любой парадокс, любую проблему. Теперь можно было найти, любую информацию, получить любой совет и восполнить, наконец, пробелы в знаниях.
Зонд не упустил своего шанса. Медленно, осторожно, настойчиво, целых несколько секунд он слушал ожившую мудрость создателей, он пробудил дремавший Кристалл. Как грандиозная губка, Зонд впитывал в себя информацию, купаясь в ее потоке.
В течение нескольких минут с сотню исполинских животных, многие из которых были не менее ста двадцати метров в длину, проплыли над головами изумленных наблюдателей.
– Ну и ну! – воскликнул Маккой, не веря своим глазам. – Спок, вы были правы! Только они все-таки больше похожи на супердельфинов, чем на суперкитов.
– Голограмма! – догадался Кирк, взмахнув светящейся рукой. Сейчас его тревожило, не прорвется ли океанская вода в пещеру. Капитан снова взглянул на кристалл, – Наверняка, голограмма с изображением создателей Зонда.
Спок, не кристалл ли нарисовал эту картинку?
– Не знаю, капитан, – ответил вулканец, не отрывая взгляда от трикодера. – Что бы ни было ее источником, это неизвестный способ построения голограммы. Как и в случае с излучениями Зонда, здесь нет никаких доказательств, что все исходит от кристалла.
– Похоже, что этот свет из толщи кристалла – всего лишь побочный эффект, – добавила Бенар.
Как и Спок, Одри с момента появления изображения была целиком поглощена работой с трикодером.
– Но откуда взялись эти сцены из океанографического музея? – не успокаивался Маккой. Неожиданно он вспомнил:
– Ромуланцы!
Все резко повернулись в сторону забытых конкурентов.
Тиам едва удержался от крика изумления, когда увидел свет, пробивающийся из кристалла.
– Вы делаете успехи, – похвалил он своих коллег – женщину-офицера и ее ассистента.
Про себя Тиам усмехнулся: "Это я делаю успехи. А Йенью только путается под ногами."
– Нет, посол, – возразила ромуланка. – Похоже, мы ничего здесь не добьемся. За несколько минут наши приборы стали слепыми. Видимо, это кристалл...
– Ну и что?
– Не знаю, посол, но мне кажется, что пора собираться на "Галтиз", пока...
– Нет. Мы не уйдем отсюда, – успел сказать Тиам перед тем, как из кристалла вырвался яркий свет, охвативший всех троих.
В испуге центурион отпрянул назад. Вдруг он увидел, как вся его одежда и тело засветились ровным зеленоватым светом. Инстинктивно посол замахал руками, будто хотел отбиться от невидимых насекомых.
Коллеги Тиама, не обращая ни на что внимания, пытались вернуть к жизни свои приборы. Когда испуг прошел, посол понял, что от яркого света ему нет никакого вреда.