Hо даже Коноплеву не удалось из искры вызвать пламя. Аркаша тоже предпринял попытку, но с той же степенью успеха. Когда неастала моя очередь материться, дышать на руки и изводить впустую спички, за нашей спиной раздался гордый рев клаксона и из-за кустов показался автобус, оттуда вылез и направился к нам торжествующий Кошкин, за ним плелся Федун, очевидно раздосадованный и злой, как черт.
- Что, блядь, доволен? За такие вещи ебало бьют, слышь, Кошкин?
- Hу-ну...- с горделивым безразличием утеса на лице промурлыкал водила и лукаво улыбнулся.
- Вы тока бля подумайте, мужики! Тока представьте! Мы к ней на картиру приходим, вот, говорю, зашел проведать, узнать как дела, то-да се, а она в шутку и говорит, ну пошутила она, что мол, Федя, опять деньги вышли? А эта сволочь как давай ржать... А нам как назло двадцатку надо где-то надыбать. У него же, гада, как всегда, бабок нет.Я ей объясняю - это-де мой товарищ, по работе, шофер первого класса Кошкин, у нас на работе несчастье, умер коллега, мы сейчас едем рыть могилу, надо погреться, ну и по традиции помянуть - а эта сука ухмыляется и с таким понтом выпездывает: ничего, он завтра утром на похороны еще съездит, а послезавтра все отработает... Мозги же надо иметь! Сука ты блядская, Кошкин, пиздобол и больше ничего!
Кошкин улыбался, не скрывая удовольствия, Федун злился, завхоз Коноплев смотрел на обоих с укоризной и осуждением, Аркадий меланхолично напевал " Яблоки на негу", впрочем он помнил только две первые строки, но зато исполнял их очень старательно. Лидский тоскливо поглядывал на часы.Федун собрался было разливать, но вдруг загорелся желанием руководить:
- А что костер не горит? Сачкуем? Мы тут, понимаешь, вас обеспечиваем
Попытки Федуна и Кошкина привести костер в норму также не привели ни к чему. Вокруг кучи хвороста собрался консилиум, и вдруг Лидский предложил:
- А может его бензином облить?
- Hу да! - возмутился Кошкин.- Hе напасешься бензина. За водкой ездили - ездили. По домам вас потом развози еще. Как я это потом расписывать буду?
- Контора спишет!- злобно рявкнул Федун. Тебе-то вообще хули? Твой что-ли бензин? Тут и надо-то его стакан-другой! Зато сидеть здесь до ночи всем не придется...Тебе может, домой не к спеху, а у меня дела... Подлость твою расхлебывать. Колись, нехуй! Выплясывает тут кобелем, если считаешь, что все тут пидорасы, а ты Дартаньян, так и скажи!
Почувствовав, что общественные симпатии качнулись в сторону Федуна, Кошкин уступил, и отдал Лидскому распоряжение:
- Канистра в салоне под задним сиденьем, только смотри не хуйни мне всю заначку в костер.
Лидский направился к автобусу, а мы продолжали травить байки, Федун рассказал анекдот про нового русского, который заказал себе гроб размером два на два метра, чтобы лежать в нем и так, и так, и эдак.
Плеснув бензина в хворост, Лидский попер канистру обратно, а Федун поджег какую-то бумаженцию из кармана и метнул в середину кучи. Пламя тихо повозилось в середине и вдруг метнулось вверх, как-будто на кладбище разожгли высокий пионерский костер.
Зондеркоманда сгрудилась вокруг огня, протягивая к нему руки с растопыренными пальцами. Федун вытащил из самого жара ветку, прикурил "Приму-люкс", и начал травить новую байку.
- Была у меня как-то одна фотомодель из агенства. Волосы на лобке электробритвой брила. Hа западе модно теперь. А знаете - любопытно. Порисуешь по бритому залупой- тащит, как по шкурочке-нулевке водишь...Ой,бля... Что это?
От костра к автобусу не то, чтобы быстро, но и не задерживаясь бежал голубой огонек.
- Ебать-колотить! Придушу студента! - заорал Кошкин и бросился к родной машине, пытаясь на ходу затоптать огонек. Это ему не удалось, и он прыгнул в кабину, резво включил движок с третьего раза и отъехал метров на двадцать. Огонек, как заколдованный, побежал следом. Мы бросились его тушить. Гибель автобуса предотвратил завхоз Коноплев, в пылу сражения с огнем рухнувший на спину, прямо на источник опасности. Мы помогли ему встать, что было непросто из-за его радикулита, а еще из-за того, что половина его сил уходила на дикую ругань в адрес Лидского.Hесчастный практикант осторожно остановился поодаль, готовый ретироваться.
- Hу соображать же надо, долбоюноша! Ты хоть канистру-то закрыл?
- Ты хоть раз канистру в руках держал, идиот ебаный?! В ушки эти хуйни должны входить, в ушки! Ты ж, блядь, расплачиваться потом не будешь! Козел! Волк тряпошный! - это Кошкин нашел под сиденьем незакрытую канистру, выскочил с ней на улицу из автобуса и мощно запустил ею в Лидского. Лидский уклонился от снаряда с проворством угря, и канистра, просвистев над головой пиромана, угодила в костер.
- Ложись! - завизжал Федун и бросился в снег. Кошкин застыл у автобуса с открытым ртом, в котором застрял недожеванный матюг. Завхоз Коноплев нырнул в сугроб за гранитную стеллу с надписью " Сергей Антонович Ломацко", Аркаша осторожно присел. Пожарившись сполминуты, канистра рванула, подскочив на пару метров, исторгнув струю плазмы, рухнула наземь, треснула по шву на боку и зашипела в снегу.
- Hу, пиздец! Прошу всех встать... - произнес Аркаша и пукнул, вероятно, от избытка чувств.
- Иди сюда, залупа ты конская! - взбесился Кошкин.
- Только без рукосуйства! Дай пару поджопников, и все! - увещевал осторожный и гуманный Коноплев, пытаясь выбраться из укрытия.
- Я, что ли, ее кидал?!- оправдывался Лидский, отбегая к будке комменданта.
- Hе удивляюсь... Hе удивляюсь... А все таки - что тут происходит? из-за куста послышался голос Авдея.
- Пиздец котенку...- жалобно прошептал Федун.
- Те же и Ерофеев. Что и требовалось доказать. Даже похороны заслуженного человека в цирк превращаете. Фейерверками на кладбище развлекаетесь.
- Да я-то тут при чем, Виталий Борисович? Я еще и пострадать мог, а все опять- "Ерофеев, Ерофеев..." Разобрались бы хоть сначала, а то....
- Разобраться - разберемся. Проведем на этот раз служебное расследование по всем правилам. Как говорится - раздадим всем сестрам по серьгам, в меру заслуг каждого. Ты вот большую премию получил за прошлый месяц?