— Дело почти сделано, Джерри, — повторяет за ним Черил.
Она косится на меня, и подбородок у нее снова дрожит. Я мысленно представляю, что мою улыбку с двух сторон фиксируют скобки, и опускаю голову, как будто тоже волнуюсь, как Черил. Ну прямо театр абсурда! И все же я испытываю какое-то извращенное удовольствие. Как в юности, когда вешала родителям лапшу на уши: врала, что мне нужны деньги на ремонт машины, например, или на обучение в магистратуре журфака — а я туда даже не записывалась…
Джерри придирчиво разглядывает сертификаты. Они подделаны безукоризненно, есть даже голографическая печать Резервного банка.
— Я, естественно, покажу их своему адвокату, — говорит он, но я понимаю, что он блефует. Запах денег слишком силен и заглушает шепоток сомнения нахально, как вувузела.
— Показать-то можно… — говорит Вуйо, и его почти симпатичное лицо морщится в озабоченной гримасе.
— В чем дело, мистер Бакки?
— Прошу вас, называйте меня просто Эзекиил. Мы же с вами друзья.
— Итак, в чем дело, Эзекиил?
— Из-за этого может возникнуть отсрочка.
Черил испускает протяжный стон.
— Большая отсрочка?
— Несколько недель, не больше… Два месяца максимум.
— Погодите, погодите минутку, мы ведь уже и так на многое согласились! Это все, что у нас есть. Наши пенсии, наши сбережения. Я занял денег у сына! Вы понимаете, чего нам стоило прилететь сюда? Причем уже в третий раз!
— Мистер Барбер, вы все время относитесь к делу с редким пониманием. Просто сейчас в Гане конец фискального года, и правительство ограничивает все банковские сделки на период урегулирования.
— Ничего глупее я в жизни не слышал!
— Джерри! — одергивает его Черил.
— Это же Гана! — Вуйо пожимает плечами.
— И что же нам делать?
Вуйо надолго задумывается и вдруг хлопает себя ладонью по лбу:
— Придумал! Наш банк выпускает облигации на предъявителя. Я выдам вам облигации на всю сумму вашего денежного вклада! На обналичку уйдет месяц, зато они не подпадают под ограничения, введенные правительством на восстановительный период. Так что вам ничто не грозит. И мы можем приступить к заключительному этапу операции!
— Не знаю… все как-то сложно. Может, нам лучше подождать?
— Ожидание — вот что было хуже всего, — рассеянно роняю я.
— Что, дорогая? — Черил сжимает мне руку.
— Мы не знали, убьют нас или нет… Над нами постоянно издевались, нас насиловали. По очереди. Иногда выдергивали кого-нибудь наугад. Иногда заставляли нас самих выбирать, решать, кто будет следующей жертвой. Но брали не ту, кого выбирали мы, а другую. И с этим приходилось жить — жить, зная, что ты кого-то предала.
— Ах, моя милая! Ах, моя милая! — Черил задыхается, прикрывает рот ладонью. — Ах… представляю себе нашу Мэнди! Джерри, ты представляешь? Ах!
— Я хочу сказать вам спасибо, — говорю я, глядя на свои руки, стиснутые на коленях.
— Ах! — кудахчет Черил. — Ах ты, господи!
— Ладно, — вздыхает Джерри. — Значит, облигации на предъявителя?
— Всего на семьдесят два часа. А потом вы получите два с половиной миллиона долларов! — отвечает Вуйо.
Пока мужчины обсуждают, как лучше обменять сумку с наличными на фальшивые облигации несуществующего банка, я заказываю для нас с Черил чай.
— Можно спросить, как вы намерены поступить с деньгами? — спрашиваю я у Черил.
— Купим дом для всей семьи. Для нас, Аманды, Саймона и их детей. Конечно, за два с половиной миллиона баксов можно купить и виллу в Малибу. Но мы хотим остаться в Ороре. Тогда Мэнди сможет переехать к нам из Чикаго, и мы будем проводить больше времени с внуками. Погодите минутку, у меня есть фото. — Черил достает свой телефон и показывает в нем снимок несчастного младенца, пускающего слюни, и улыбчивой девчушки с косичками и родимым пятном на щеке в виде клубничины. — Это Арчи, а это Бекки — дети Аманды. А вот Саймон… Саймон и его подруга собираются усыновить ребенка.
— Какие красивые, — говорю я, возвращая телефон.
— А как же вы, дорогая?
— Попробую начать новую жизнь, здесь это сделать гораздо проще.
— А что же приют?
— Ах да, приют… Гм… Мы подыскиваем для него здание. Можно сказать, уже нашли. Бывший дом престарелых, который можно отремонтировать. Там очень красиво. При доме есть большой парк с бассейном… Он недалеко от ботанического сада. Там будет чудесно! Мне хочется, чтобы он был похож на дом, в котором я выросла.