Все прилавки были пусты, но люди всё равно суетливо перемещались туда-сюда. Некоторые останавливались, смотрели на людей в чёрных облачениях и перешёптывались друг с другом. Однако в целом никто не обращал на них внимания. Когда же они остановились ровно посередине, то заговорила Алиса. Её голос, усиленный зора, был устрашающ. Выглядело совсем неправдоподобно, когда такие громогласные слова изрекает юный зордалод. Однако никто не сравнивал этого, потому что мощь её голоса и содержание речей были жуткими. А потому достигали сердец людей, из-за чего они стали суетиться ещё сильнее. Озвучив все пороки, которые творились в стенах этого города, а также предупредив, какая участь за это их ожидает, вестница гибели вместе со всеми остальными отправилась обратно. Кивтикиан, следуя за ними, спросил: «А как именно будет происходить это уничтожение?» Алиса отвечала ему: «Прилетит Дандор» И филёр погрузился в собственные раздумья. Он всё ещё продолжал блуждать в собственных думах. С того момента, как ему пришлось убить человека, чтобы напитать себя его жизненной силой, прошло уже достаточно времени. Но всё-таки недостаточно для того, чтобы голод давал о себе знать. А ведь он возвращался. Лёгкая, еле заметная слабость в сердце начала одолевать его. Но пока что удерживать себя в руках было легко. Вампир надеялся, что у него ещё будет время, чтобы взвесить всё. Да, он стыдился, он боялся этой жажды, мечтал от неё избавиться. И, казалось бы, вот, избавление идёт рядом. Нужно только сказать: «Я готов», после чего эта проблема уйдёт навсегда. Вообще все проблемы уйдут навсегда. Однако цена была слишком высока. Естественный страх перед смертью, нежелание потерять себя и, самое главное, неизвестность пока что отталкивали Кивтикиана Архируса принять это решение. Но никто и не думал против его воли обращать в другое существо. Конечно, знания о саткарах и тем более о зерателях были бы очень даже кстати. Но это существо не было порочным. Несовершенным – да, а иначе он смог бы обуздать свой голод. Но свои пороки он сдерживал. А потому мы не можем пойти против воли зерателя. Поэтому всем мы ждали того, что он скажет.
Когда зордалоды и вампир оказались за чертой города, зелёный туман расступился перед ними, чтобы дать возможность саткару не задохнуться. В этот момент над головами пролетел костяной силуэт. Дарг снизился, подлетая к поселению, и принялся опалять его зелёным пламенем зора, который он изрыгал из своей жуткой пасти. Город взревел от страха. Но хранитель знаний смерти не ограничился только лишь одним пролётом. После того, как он трижды опалил Хат’румбер, его громоздкое тело опустилось туда, чтобы применять воскрешающую силу смерти на тех, чей дух был уничтожен зелёным сиянием гибели. Но путешественники уже не видели этого и двигались на юго-запад, туда, где располагалась Талита.
Осталось всего два пункта на карте, в которых ещё зиждились следы греха. После чего все эти земли будут принадлежать великой тьме. Кивтикиан также понимал это, а потому усиленно думал над тем, что он будет делать дальше. До этой деревни было 3 толнора ходу, а потому он располагал временем. Но всё же ему пришлось принять решение раньше, потому что за два толнора его жажда усилилась, и, Константин, предрекая дальнейшие действия вампира, заговорил с ним: «Ты уже испытывал это, и знаешь, к чему всё идёт. Обострение чувств не позволит тебе спокойно ходить среди живых. Их сердцебиение, их дыхание, их кровь будут сводить тебя с ума. Ты не потеряешь контроль. Ты уже потерял его. Твоим мышлением правит не твоя воля, а твой голод. И, пока в тебе ещё остались частицы здравомыслия, мои слова могут достучаться до тебя. И я взываю к этим частицам. Разве ты радовался после того, как забрал жизненную силу О́лтивера? А ведь вспомни, что ты в тот раз тоже успокаивал себя точно такими же мыслями. Ты был уверен, что тебе достанет сил сдержать свою жажду. Люди же как-то могут подолгу обходиться без пищи, вот и тебе вздумалось, будто бы у тебя достанет сил продержаться. Так что в этот раз всё будет точно так же» Саткарская сущность начала прорываться наружу сквозь его человеческую внешность, так что черты его лица стали искажаться: проступили множественные морщины, нос впал, ушные раковины исчезли, оставив лишь два отверстия, глаза сделались целиком чёрными, зубы превратились в сплошные клыки, руки стали бугристыми, вместо ногтей – чёрные когти. И это только лишь начало. Чем дольше Кивтик будет голодать, тем сильнее будут изменения. Но сейчас он был ещё способен принимать здравые решения. И его безмолвие показывало, что он делает выбор. Спустя какое-то время он извлёк всего один вопрос: «Насколько это страшно?» Константин отвечал ему: «Настолько, насколько ты сам этого допустишь» Ещё чуть-чуть выдержав паузу, он отвечал: «Я готов». И ведь он был готов к тому, что сейчас начнётся небольшой монолог, он почувствует, как жизнь исходит из него, и сознание постепенно погружается в пустоту небытия. Однако в тот же миг, как его уста изрекли «Я готов», Константин глянут на него своим взором, наполненным силой смерти, и дух зора в тот же миг убил его. Но не успело туловище саткара упасть на землю, как он открывает глаза и продолжает своё существование в обличии бессмертных. Как ни в чём не бывало, шестеро путников продолжили идти к Талите. Деревня уже показалась на горизонте.
Мы видели большой стол, наполненный всяческими яствами. И за этим богатым столом сидело множество мужчин и женщин. Веселье наполняло их сердца. А когда они смеялись, то обнажались их острые клыки. Время от времени кто-то прикладывался к бокалу вина. И во главе всего этого пира был Сампеон. Первейший вампир сидел и наблюдал за своей семьёй, каждого из которых он лично обратил в себе подобного. После этого был ещё один стол, вдвое длиннее прежнего. На столе, как и прежде, было много кушаний. За ним также сидели мужчины и женщины, которые также веселились, держа бокалы в руках. Но вот только было в их смехе не радость новой жизни, а наслаждение от прикосновения ко греху. Бокалы отныне наполнены кровью. А на коленях Сампеона сидела очаровательная девушка. При её смехе можно было заметить, что её зубы не имели длинных клыков. После этого был ещё один пир. И участников было настолько много, что столов было три. Отныне яства превратились в части человеческих тел, уложенных, словно вкуснейшие блюда. Смех радости был окончательно затмит грешным наслаждением. Сампеон уже не сидел за столом – он совокуплялся со своей жертвой прямиком на столе и пил из её шеи кровь. Четвёртая картина была переполнена грехом. Столы перевёрнуты и разрушены, части тела разбросаны по полу, стены измазаны кровью, а повсюду они – мерзкие чудища, не скрывающие своей саткарской сущности, совокупляются друг с другом. В них не было личностей – просто развратная куча стонущих тел. Именно от этого сброда и бежал Каралион. А, чтобы о его происхождении даже никто не подозревал, он взял себе псевдоним – Кивтикиан Архирус. Но, стоит отметить, что зератель – это не типичный саткар. В нём сущности крови было больше, чем сущности огня. А потому через Каралиона прикоснуться к народу, сотворённому Йором, было практически невозможно. Однако знания сущности крови, а также подобной магии открылось всем нам ещё лучше. В ней даже было много сходств с нашей силой. Она также обладала связующими свойствами. К примеру, через кровь зератель мог узнать всё о существе. Или мог использовать жизненную силу существа, чтобы усилить себя или защитить. Также при помощи манипуляций с жизненной силой можно было укрепить того, кто находится при смерти, чтобы тот поднялся и продолжил существование. В общем, манипуляций было достаточно много. Однако по разрушительности она, конечно же, не сравнится с зора. А ещё, когда Каралис встал в один ряд с нами, он, наконец-то, удостоился чести увидеть и почувствовать Бэйна.
Когда зордалоды и зератель значительно приблизились к Талите, то видение Константина показывало, что поселенцы терпят нашествие теней Мората. И сейчас они все попрятались в своих подвалах, чтобы пережить время, пока эти чудища разворотят всю округу. Когда бессмертные достигли это поселение, тени продолжали быть тут. Смотря на них своими взорами, перед которыми открывались все тайны, Лукреция, Лукас, Константин, Влад, Алиса и Каралис видели, что эти существа состоят из чистой сущности тьмы. А потом они даже имели над ними власть. Внемля непреодолимой воле повелителей смерти, эти животные, обращённые тьмой Мората, поспешили удалиться отсюда, давая возможность более могущественным порождениям тьмы свершить тут великое предназначение. Разглядывая каждое существо, зордалоды видели еле уловимую связь с каким-то источником, который находился на руинах крепости Мората. В каждом из них была его крупица. А потому можно было чуть-чуть приоткрыть завесу тайн об этом загадочном Морате. Конечно, хотя бы приблизительно понять, кто он, таким образом было нельзя, однако в том, что это существо было разумным, сомневаться не пришлось. Это была какая-то личность. Но до него очередь ещё дойдёт. А пока ученикам Бэйна нужно было заняться этим поселением. Добравшись до центральной площади, они остановились, и после этого Каралис задействовал силы смерти, чтобы обратиться к жителям этого поселения. Могущественный голос зерателя раздался на всю округу, достигая ушей всех, кто спрятался. Люди тут же принялись выбираться из своих укрытий, потому что подумали, будто бы сюда прибыли беломаги, чтобы спасти их. Однако, вслушиваясь в речи предвестника погибели, а также всматриваясь в лица шестерых мрачных человек, они понимали, что здесь происходит нечто иное. Конечно, большинство узнало некромантов. Никто не испытывал неприязни или же страха, потому что раньше в Талите изредка можно было повстречать адепта чёрной башни. И люди как-то привыкли к тому, что от людей в чёрных одеяниях не исходит никакой угрозы. Вот и сейчас они, слыша то, что говорит один из них, думали, что это какое-то объявление. И даже после того, как приговор был вынесен, они продолжали ожидать, что будет дальше. А дальше вся Талита разразилась воплями, потому что зелёное пламя начало пожирать живых. Среди тех, кто погиб и был очищен для бессмертной жизни была и Морэ. Проклиная меня, она ушла в Хат’румбер и вышла замуж за врачевателя. Так как она немного обучалась алхимическому ремеслу, то могла принести ему пользу. Однако этот врачеватель невзлюбил городскую суету и переехал в деревню Талита. Морэ во всём поддерживала своего нового мужа до самого последнего мига, когда зелёное пламя Каралиса пожрало дух.