Рихард почувствовал за своей спиной прерывистое дыхание. Он обернулся и увидел запыхавшегося посыльного — совсем еще мальчика в голубой ливрее и больших белых перчатках.
— Господин Зорге, — проговорил бой, сгибаясь в почтительном поклоне, — вас просят подойти к телефону.
Кланяясь, бой попятился назад, указывая путь к аппарату.
— Говорит секретарь посла, — отозвалось в трубке. — Его превосходительство хочет побеседовать с вами сегодня вечером. Встреча назначена на девятнадцать часов.
— Благодарю вас. Я рад буду встретиться с его превосходительством, — ответил Рихард.
Что мог означать этот неожиданный вызов?
С германским послом в Токио Гербертом Дирксеном Рихард встречался только однажды, — когда представлялся в качестве корреспондента. Это был обычный протокольный визит. Посол уделил ему не более минуты. Он даже не поинтересовался последними берлинскими новостями. Несколько ничего не значащих слов — и все.
Герберт Дирксен был из той породы немецких дипломатов, услугами которых охотно пользовались нацисты. Высокомерный и самоуверенный, он не только располагал крупными связями в Германии, но и владел огромным поместьем. Это был высокий худощавый человек с длинным лицом и тонкими губами. Обычно он ни при каких обстоятельствах не снисходил до личных, доверительных бесед со своими подчиненными или низшими чинами. Что же произошло, если Дирксен вдруг пожелал встретиться с корреспондентом «Франкфуртер цайтунг»? Быть может, посол хочет сделать важное заявление лая печати? Но Рихард еще новичок в Японии, и вряд ли Дирксен остановит свой выбор на нем. Тогда что же? Может, в Берлине все же докопались до его прошлого? Или возникли другие подозрения? Не предстоит ли услышать от посла требование немедленно покинуть территорию Японии? Неужели тщательно разработанная операция провалилась, даже не начавшись?
13
С тех пор, как 6 сентября 1933 года Рихард сошел с океанского лайнера на японскую землю, прошло около двух месяцев. Чиновник морской полиции в Иокогаме долго и придирчиво разглядывал паспорт немецкого корреспондента, потом попросил заполнить длинную анкету для иностранцев.
В Токио Рихард поселился в одном из самых шикарных столичных отелей — «Тэйкоку». Здесь было много иностранцев, главным образом американцев и европейцев. Через несколько дней Зорге попросили явиться в полицейское управление. Ему пришлось снова заполнять подробные анкеты, и в заключение, принося тысячи извинений, чиновник положил перед Рихардом специальную карточку из плотной белой бумаги и с заискивающей улыбкой попросил гостя оставить отпечатки своих пальцев. Протестовать было бесполезно. Полицейские брали отпечатки пальцев у всех иностранцев, точно так же, как к каждому из них приставляли своих шпионов.
Рихард почувствовал, что за ним установлена слежка сразу же после приезда в Токио. Первым желанием было отделаться от ищеек. Для этого существовало множество самых различных способов. Но он решил до поры не прибегать к ним. Сейчас в его поведении шпики при всем желании не смогли бы найти ничего подозрительного. Все эти дни Рихард был занят корреспондентской работой: он устанавливал необходимые связи и знакомства с коллегами из других газет и телеграфных агентств, посещал пресс–конференции, дипломатические приемы. Почти каждое утро отправлялся в новое семиэтажное здание агентства Домэй Цусин в квартале Ниси–Гиндза. Там можно было встретить весь журналистский цвет Токио и узнать последние новости.
Именно здесь, в этом шумном пресс–штабе, к Рихарду подошел как–то крепко сложенный, начинающий лысеть человек в больших круглых очках.
— Вы, кажется, недавно прибыли из Берлина? — обратился он и, понизив голос, добавил: — Как там чувствует себя Эльза?
— Эльза Крамер просила передать вам, что ее здоровье пошло на поправку, — ответил Рихард и протянул незнакомцу руку.
Так встретились будущие боевые соратники — Рихард Зорге и Бранко Вукелич, корреспондент белградской газеты «Политика» и французского журнала «Ви». Пароль для встречи был определен еще в Москве.
Через несколько дней Рихард снова встретился с Вукеличем. На этот раз они сидели в небольшом уютном ресторанчике на Гиндзе и с аппетитом закусывали.
Бранко по заданию Старика приехал в Токио на семь месяцев раньше Рихарда, чтобы заранее подготовить для него места конспиративных встреч, завязать нужные в будущем связи среди иностранных дипломатов и журналистов.
Бранко нравился Рихарду. Еще в Москве Зорге слышал о нем много хорошего и был рад, что ему придется работать с этим общительным, умным и наблюдательным человеком. Революционная стойкость Вукелича неоднократно проверена прежней партийной работой. Это испытанный, надежный боец. Сын полковника королевской армии Югославии, он еще в юности избрал путь революционной борьбы.