— Убирайся ко всем чертям, сукин сын, и не досаждай даме.
Бранц недоуменно взглянул на Зорге. Мартине эта сценка показалась забавной, и она рассмеялась.
— Чего вы от меня хотите? — спросил Бранц. — Вы, видимо, ищете предлог для ссоры?
— Ваша глупая рожа никакой не предлог, а самый настоящий вызов, — грубо ответил Зорге.
До Бранца стало доходить, что его ожидало что-то ужасное. Бармен стал быстро убирать бутылки и бокалы со стойки. Мартина широко раскрыла глаза и пригубила джину. Вокруг Зорге и Бранца образовалась пустота.
— Даю вам последний шанс, — громко произнес Зорге. — Извинитесь перед дамой за свою невоспитанность и хамство.
— За какое такое хамство? — с глупым видом спросил Бранц.
— Вы не заметили даму из высшего общества. Да и где вам было ее заметить своими свинячьими глазками.
— Даму из высшего общества?! Не смешите меня! — нервно воскликнул Бранц.
— Ну, смеяться-то вы не будете, — ответил Зорге и нанес молниеносный удар, попавший точно в подбородок полицейского атташе.
Бранц пролетел несколько метров, рухнул на пол, прокатился по отполированному паркету и остался лежать неподвижно.
Какая-то женщина нервно взвизгнула. Многие сразу же покинули фойе. Оркестр заиграл что-то бравурное. Мартина только хихикала над пустым бокалом. Управляющий бесстрашно подбежал к ним.
Зорге достал носовой платок из кармана и тщательно протер руки. Потом сказал:
— Уберите это дерьмо. Для меня двойное виски, а для немецкого посольства — нового полицейского атташе.
— Господин доктор Зорге! — воскликнул укоризненно управляющий. — Так же нельзя!
— Еще как можно! Вы же сами видели. Или мне нужно повторить?
— Но...
— Скажите всем, кто пожелает знать: здесь оскорбили даму. И можете еще добавить: здесь было разыграно начало войны. Германию представлял я, а он — Польшу. Все ли понятно?
Зорге не стал дожидаться ответа и, повернувшись спиной к ошеломленному управляющему, обратился к Мартине Шварц:
— Что будем делать дальше?
— Пошли ко мне домой, — ответила решительно Мартина.
Великие шпионы и предатели нашего времени, если не принимать во внимание их общих целей, не могут быть приведены к общему знаменателю. Они — представители всех стран, национальностей и профессий. Стоит только, пожалуй, отметить, что никто из них не отличался особой религиозностью.
Но все они были интеллигентными людьми. Многие являлись первоклассными специалистами, однако философов среди них не было.
Шпионы в основном лишь передают информацию и могут временами играть значительную роль в мировой истории, однако вершителями судеб становятся очень редко. У Рихарда Зорге такая возможность, по-видимому, имелась, как и у Клауса Фукса, выдавшего атомные секреты, что в значительной степени повлияло на мировую политику и расстановку сил на мировой арене. Зорге и Фукс были немцами, но при ближайшем рассмотрении не имевшими между собой ничего общего, не считая того, что оба увлекались бешеной ездой на автомобиле или мотоцикле. Фукс чурался общества, был замкнутым и склонным к долгому раздумью человеком. Зорге, наоборот, страстно поклонялся Бахусу и женщинам и вел себя как сорвиголова.
И все же у них было нечто общее — их прошлое, связанное с событиями периода после Первой мировой войны и приходом нацистов к власти. Зорге принимал личное участие в войне, на Фукса эта бойня отложила свой негативный отпечаток. Оба испытали на себе влияние экономической депрессии послевоенного времени. И оба увидели в марксизме единственную надежду на светлое будущее.
Притягательную силу этого учения увеличило то, что они не приняли грубый, ничего не признающий, властный национализм и отнеслись с отвращением к расовой ненависти. Национал-социализм разрушил и их последнюю опору — семью. Родственники Фукса, происходившие из рода протестантских священнослужителей, были убиты. Родственники Зорге — замучены.
Таким образом, Фукса и Зорге прямо-таки толкнули в объятия коммунистов, ибо обуржуазившиеся социал-демократы, готовые на любые компромиссы с нацистами, не могли предложить им ничего существенного. Оба пришли к выводу, что времена полумер миновали и что необходимо принимать окончательное решение.
На почве неясной мечты о свободной жизни, стремления к справедливости и отсутствия чувства безопасности и любви выросло предательство, большую вину за которое, как показал анализ последовавших событий, несут подручные Гитлера, а не сторонники коммунизма.