Не случайно этой новой Студии активно помогал Алексей Максимович Горький, «буревестник революции». Теперь, когда «буря» столь ощутимо прошла по стране, он должен был показать, что процесс этот был не только разрушительным, но и созидательным. Ау, новые таланты! Появление их было необходимо — и они появились. Таланты появляются, когда на них спрос. Для этого и была создана Студия — и сразу привлекла многих, искавших прибежища. Здесь «варилось» литературное будущее. Так что Зощенко, после долгого «одиночного плавания», причалил к этому Замку не случайно. Гении редко ошибаются. Именно здесь Михаил Зощенко и создает себя. Ничего более подходящего и счастливого для него быть не могло. Сперва в Доме Мурузи Горьким задумывалась лишь Студия для переводов шедевров всемирной литературы. Но потом сколько здесь появилось хороших писателей! И лучший — Зощенко! Чуковский, один из руководителей Студии, свидетельствует (Чуковский К. Из воспоминаний // Вспоминая Михаила Зощенко. Сборник. Л., 1990):
«Это был один из самых красивых людей, каких я когда-либо видел. Ему едва исполнилось двадцать четыре года. Смуглый, чернобровый, невысокого роста, с артистическими пальцами маленьких рук, он был элегантен даже в потертом своем пиджачке и в изношенных, заплатанных штиблетах. Когда я узнал, что он родом полтавец, я понял, откуда у него эти круглые, украинские брови, это томное выражение лица, эта спокойная насмешливость, затаенная в темно-карих глазах. И произношение у него было по-южному мягкое, хотя, как я узнал потом, все его детство прошло в Петербурге.
…Когда он выступил в Студии со своим рефератом, стало ясно, почему он держал его в тайне и уклонялся от сотрудничества с кем бы то ни было: реферат не имел ни малейшего сходства с обычными сочинениями этого рода и даже как бы издевался над ними. С начала до конца он был написан в пародийно-комическом стиле.
…Своевольным, дерзким своим рефератом, идущим наперекор нашим студийным установкам и требованиям, Зощенко сразу выделился из массы своих сотоварищей. Здесь впервые наметился его будущий стиль: он написал о поэзии Блока вульгарным слогом заядлого пошляка Вовки Чучелова, физиономия которого стала впоследствии одной из любимейших масок писателя. Тогда эта маска была для нас литературной новинкой, и мы приветствовали ее от души».
Да, не зря он сюда причалил! Зощенко уже «на одном плоту» с лучшими писателями той поры, и этот плот несет куда-то бурный поток истории — и это, наверное, хорошо. Стоячий пруд — не лучшее место для появления сильных личностей. Студия в Доме Мурузи через три месяца закрылась. Жильцы «в бывших дворцах» менялись часто. К счастью, благодаря помощи Горького для студийцев вскоре нашлось другое помещение. Из воспоминаний Чуковского, главного летописца той эпохи (Там же):
«19 ноября 1919 года на Невском в бывшем дворце петербургского богача Елисеева открылся ныне знаменитый Дом искусств, куда захиревшая Студия перекочевала в обновленном составе… этот огромный домина выходил на три улицы: на Мойку, на Большую Морскую и на Невский — и… трехэтажная квартира Елисеевых, которую предоставили Дому искусств, была велика и вместительна. В ней было несколько гостиных, несколько дубовых столовых и несколько комфортабельных спален; была белоснежная зала, вся в зеркалах и лепных украшениях; была баня с роскошным предбанником; была буфетная; была кафельная великолепная кухня, словно специально созданная для многолюдных писательских сборищ. Были комнатушки для прислуги и всякие другие помещения, в которых и расселились писатели: Александр Грин, Ольга Форш, Осип Мандельштам, Аким Волынский, Екатерина Леткова, Николай Гумилёв, Владислав Ходасевич, Владимир Пяст, Виктор Шкловский, Мариэтта Шагинян, Всеволод Рождественский… Чуть позже появился Зощенко».