«Эти люди обижают мою сестру», – подумал он, и горячая струйка ярости разрушила ледяную оболочку профессионализма.
Пора приниматься за дело.
Зарычав, что вполне соответствовало костюму Бешеного Медведя, Дворецки проскользнул под нижним канатом, выкатился на ринг, быстро пересек площадку и принялся избивать ниндзя вызывающе экономными движениями. Он не произносил угрожающих монологов, даже не топал ногами, возвещая о своем появлении, – то есть вел себя очень нелюбезно. Он просто раскидывал ниндзя, словно башню «дженга»[7].
Тридцать секунд на ринге мелькали руки и ноги и раздавались пронзительные крики, которые сделали бы честь истеричным подросткам на концерте рок-группы, и в итоге Джульетта оказалась на свободе.
Дворецки, убедившись, что с сестрой ничего страшного не случилось, улыбнулся под маской.
– Привет. Я успел.
В знак благодарности за спасение жизни Джульетта ударила его четырьмя прямыми пальцами в солнечное сплетение, мгновенно сбив дыхание.
– А-аррх! – прохрипел он. – Шдееш?
Очевидно, это означало: «Что ты делаешь?»
Двое ниндзя пришли в себя и попытались нанести несколько стилизованных ударов по напавшему на них Медведю, но в награду получили несколько небрежных пощечин.
– Уймитесь! – рявкнул восстановивший дыхание Дворецки, злобно на них зыркнув. – У нас тут семейный разговор.
Краем глаза он уловил стремительное движение в свою сторону и машинально выбросил руку, поймав вплетенное в светлую косу сестры нефритовое кольцо.
– Ух ты! – сказала Джульетта. – Это никому и никогда не удавалось.
– Правда? – отозвался Дворецки, выпустив из ладони кольцо. – Никому-никому?
Глаза Джульетты под маской округлились.
– Никому, кроме… Братишка, ты?
Прежде чем Дворецки успел ответить, Джульетта шагнула в сторону и предплечьем сбила с ног одного из ниндзя. Тот, возможно, подкрадывался к ним, но, скорее всего, просто хотел побыстрее убраться с ринга, превратившегося в арену реальной боли, а не убедительно изображаемых мучений.
– Вы что, не слышали? Нам надо потолковать по-семейному.
Скулящие ниндзя прижались к канатам. Даже Самсонетта, судя по всему, несколько напряглась.
– Брат, ты помешал мне закончить матч-реванш. Что ты здесь делаешь? – спросила Джульетта.
Многим людям понадобилось бы несколько минут, чтобы заподозрить неладное, но только не Дворецки. Годы работы телохранителем Артемиса научили его все схватывать на лету.
– Ясно, ты не меня вызывала. Уходим, мне нужно спокойно все обдумать.
Джульетта капризно оттопырила нижнюю губу, как десять лет назад, когда Дворецки запретил ей обрить голову наголо.
– Я не могу уйти. Поклонники ждут, когда я наконец пройду по рингу колесом и уложу тебя фирменным приемом.
Она говорила правду. Фанаты Нефритовой Принцессы подпрыгивали на сиденьях и требовали крови Бешеного Медведя.
– Если я просто слиняю, может начаться бунт.
Дворецки поднял взгляд на гигантский экран, подвешенный к потолку, и увидел собственное увеличенное изображение, способное вызвать головную боль у любого человека.
Из старомодных конических динамиков, прикрепленных к углам экрана над головой, прогремел голос:
– Ребята, кто это такой? Неужели Бешеный Медведь явился сокрушить своего заклятого врага – Нефритовую Принцессу?
Джульетта выпятила подбородок.
– Макс. Во всем ищет выгоду.
– Джульетта, у нас нет на это времени.
– Кто бы он ни был, – продолжил Макс, – мы не позволим ему просто уйти с нашей Принцессой, верно, amigos?
Судя по громкой и продолжительной реакции, заплатившим за представление не понравилась мысль о беспрепятственном отбытии Бешеного Медведя с Принцессой под мышкой. В выражениях они не стеснялись, и Дворецки мог поклясться, что от криков задрожали стены театра.
Дворецки сделал три быстрых шага к канатам и погрозил пальцем какому-то коротышке с микрофоном в руке.
К его изумлению, коротышка вскочил на стол и принялся топтать собственную шляпу, надрываясь в микрофон:
– Ты осмеливаешься угрожать мне, Бешеный Медведь? После всего того, что я для тебя сделал? Лесники нашли тебя в стае гризли, и кто дал тебе приют? Макс Шетлин, вот кто! И так-то ты решил отблагодарить меня?
7
«Дженга» – настольная игра: игроки по очереди достают блоки из основания башни и кладут их наверх, делая башню все более высокой и все менее устойчивой.