— А треух свой потерял, что ли?
— Потерял… — развел руками отрок.
— Вот раззява! — Страж обернулся и подозвал проходящего мимо челядина — крепкого звероватого старца. — Эй, Гоемысл, пригрей в избе отрока, покуда хозяин не возвернулся.
— Кого пригреть? — не понял поначалу старик. — Ах, этого… Ну, идем, отроче.
В хижине у челядина было темно и угарно — старик берег тепло, и волоковое отверстие было заткнуто пучком старой соломы. Твор закашлялся, присел на низкую лавку. Гоемысл с натугой переливал воду из кадки в стоявший у стены большой бочонок. Отрок подбежал, помог и поинтересовался:
— Дедушка, а бабки-волхвицы каждый день на дворище бывают?
— Волхвицы-то? — Челядин озадаченно посмотрел на навязанного стражником гостя. — Да, почитай что и всегда. Правда, вот сегодня уйдут к вечеру — требище к жертве готовить, у нас же новая дева Роду сосватана, слыхал, может?
— Так, краем уха, — соврал Твор. — Говорят, красивая?
— Да уж, краса, только не про нашу честь. Умертвят ее ночью в честь Рода да прочих богов, как не раз уж за эту зиму бывало. Да ты и сам про то ведаешь.
Отрок кивнул.
— Ведаю, дедушка. Видал дев и допрежь сего дня. Чего-то они смурные какие-то в капище входят, словно б уже и не от мира сего.
— Так волхвы их особым отваром поят, — засмеялся старик. — От того отвара голова кругом идет и ноги ватными делаются, знатный отвар — и коренья в нем, и сушеные мухоморы, и травы разные.
— Поня-атно, — грустно протянул Твор. Понятно ему было про отвар и странное поведение сестрицы, а вот как ее вызволить — это пока было совершенно не понятно. Хотя имелись кое-какие наметки…
— Дедушка, — немного помолчав, издалека начал отрок. — А что, в лес со дворища ездит кто-нибудь?
— А тебе зачем в лес-то?
— Да привезти малость дровишек. Я б расплатился.
— Дровишек, говоришь… — Челядин задумался. — А что с тебя взять-то?
— Птицу-глухаря подстрелил недавно, — снова соврал Твор — Не птица — чудо чудесное, ну до чего же вкусна!
— Так ты ее, почитай, всю и слопал? — заинтересовался дед.
— Не, не всю, закоптил большую часть… Вкусный глухарь, мясо нежное, жирное.
— Ладно, — Гоемысл согласно кивнул, — тащи своего глухаря.
— Да как же? — Твор хлопнул себя ладонями по коленкам. — Меня ж страж не выпустит, а если и выпустит, так обратно не впустит.
— Договоримся со стражем.
— Так ведь лучше б сначала дровишек… заодно и глухаря бы потом, забрали. Поедем, а?
— А вдруг хозяин вернется да я ему зачем-то занадоблюсь? — с опаскою произнес старик.
Твор пожал плечами.
— Ну, как хочешь. Глухаря я и сам съесть могу, а дровишек и без лошади приволоку, в первый раз, что ли.
— Постой. — Челядин придержал поднявшегося с лавки мальчика. — Подожди здесь, пойду узнаю, надолго ли отлучился хозяин.
Как выяснил старик, хозяин отлучился надолго — нужно было приготовить капище к очередной жертве. Туда же, в капище, расположенное в десятке перестрелов от селения, к священной дубраве намеревались пойти и старухи-волхвицы.
— Чего ж девицу-то не стерегут? Чай, сбежит? — выслушав старика челядина, высказал опасение Твор.
— Сбежит? — Дед рассмеялся. — Да ты что! Она, девица-то, чай, ног под собой не чует от радости — шутка ли, невеста Рода. Да и отваром напоена, вряд ли и идти сможет… Так-то! А ты — «сбежит». Ну, а вообще — повезло тебе.
— Это как? — насторожился отрок.
— Волхвицы велели лошадь в розвальни запрягать, отвезти их к капищу. Ты бегом пробегись и жди в лесочке, я уж их мигом домчу.
Твор кивнул, лихорадочно соображая, что делать. Волхвов нет, старухи тоже сейчас уедут, второго такого случая может и не представиться. Да и время уже поджимает, полдень скоро.
Старик и Твор вышли из хижины вместе. Запрягли в розвальни лошадь — крепкую каурую кобылу. Подкормили овсом из торбы. Усадив в сани старух, подвели к воротам. Толстомордый страж, не говоря ни слова, распахнул створки, и Гоемысл, залихватски свистнув, погнал розвальни к капищу узкой лесной дорогой. Зазвенели в конской упряжи колокольцы, такие же как и на посохе волхва Чернобога.
Твор посмотрел вслед удаляющимся саням и, притворно вздохнув, пожаловался стражнику:
— Видно, не дождемся мы сегодня твоего господина.
— Пожалуй, — согласился тот. — А ты что, не один здесь?
— Нет, не один, — отрок покачал головой. — Братец названый со мной, Русак. Слыхал, может?
— Слыхал, — отмахнулся страж. — Давай-ко забирай своего братца, да и проваливайте оба. Завтра придете.
— Сейчас, — сдерживая радость, воскликнул Твор. — Ты ворота-то не закрывай на засовец, я быстро сбегаю.