Старинный самурайский доспех словно соткался из воздуха - "Покров Металла" всегда принимал какие-то особенные формы, извлекая их из подсознания стихийника - и отразил мощную атаку.
Такихиро болезненно поморщился и пошатнулся, взмахом удлинившегося на пять метров меча подсекая ногу пехотинца с Риссой на плече. Декоративные браслеты на руках и широкий пояс, растекшиеся тонким слоем для образования доспеха, обожгли тело короткой вспышкой боли. И окончательно развеяли его легенду.
Враг вернётся за второй девушкой. Иначе его вылазка потеряет смысл. А значит необходимо разрешить самую актуальную проблему.
Вода и Металл столкнулись - мощь ревущего Цунами наткнулась на полутораметровый Небесный Клинок. Кацуёри и Такихиро без тени сомнений использовали самые разрушительные и мощные "техники". Рассчённая надвое волна обошла самурая с двух сторон, а его меч со звоном застонавшего от натуги металла врезался в пузырящуюся плёнку "Водного Щита". Враги на мгновение застыли на своих местах... И закружились в смертельном танце схватки. Телохранитель, орудовал плоским клинком, сотканным из переплетенных струй воды, способным рассекать сталь самых современных доспехов, и прикрывался овальным щитом из скрученного в водоворот бурлящего потока. Самурай в стальном доспехе без шлема ловко пластал его защиту оружием, трансформировавшимся в парные клинки вакидзаси - каскады рубящих ударов сменяли друг друга, каждым попаданием по защите разбрызгивая мелкие капли и проникая всё глубже и глубже...
Кацуёри удивленно расширил свои глаза и закашлялся. Хлынувшая изо рта кровь не дала ему произнести последних слов, но Такихиро прочитал их в его глазах. И сорвал со своего лица чужую маску.
- Ты был достойным противником. Покойся с миром. - произнёс он и ударил "ножницами", срубая смертельно раненому телохранителю голову и прерывая его мучения. - Рисса! Ты цела, девочка?
Заложница барахталась на снегу, пытаясь выбраться из-под придавившего её тела. Тяжелый пехотинец находился в глубоком обмороке и медленно истекал кровью. Сдвинув его в сторону, Такихиро помог девушке подняться.
- Происходит что-то странное. - сказал он, поправляя её синюю чёлку и помогая отряхнуться. - Я попробую догнать последнего, а тебе нужно спрятаться.
- Не нужно. - отрицательно мотнула головой школьница, пристально глядя в лес, и улыбнулась, перед тем как закричать: - Риасу! Ты в порядке?
Самурай посмотрел в том же направлении и увидел насторожено замершего пехотинца с обнаженным прямым мечом в руке. Вторая заложница выглядывала у него из-за плеча и демонстрировала поднятый вверх большой палец.
- Это свой! - долетел её крик, - Это Алексей, школьный друг Леона!
Школьница и самурай переглянулись. Металлический доспех расплылся, утрачивая чёткость очертаний, и медленно стёк обратно на запястья и пояс, принимая прежний внешний вид усиливающих "технику" артефактов.
- Неприятная ситуация. Я убивал людей этого парня. Леон будет недоволен... - подумал Такихиро, - ...и удивлён тем, что творит его однокашник.
Но вслух предпочёл сказать иное:
- Нам необходимо как можно скорее покинуть предместья. Надеюсь у этого парня есть связь со своими...
***
Ударная волна от взрыва, поглотившего крупную группировку войск клана Такэда, раздробила остатки крепостных стен и центральную башню, а поднявшаяся туча пыли и пепла взвилась практически до небес, плотной пеленой закрывая полыхание молний и словно отсекая битву в восточной части замка, где ещё виднелась последняя уцелевшая башня.
Стены сдержали большую часть ударной волны, но не защитили клановцев от её последствий. Мы, последние Клинки Хаттори, ворвались на вражеские позиции почти беспрепятственно, под прикрытием образовавшейся завесы. Ворвались и начали свою жатву...
Перепрыгивая через окоп с установленным в нём пулемётом, я впервые использовал "Лезвие Мщения" против людей - одати покрылся призрачным пламенем и с треском вспорол ткань реальности, погружаясь в проделанную клинком пространственную прореху. Вспорол, чтобы взрезать реальность изнутри, но уже в другом месте, вскрыть её безжалостно и беспощадно, разрубая всё на своём пути. Ну...почти всё.
Возникший над пулемётным расчётом, клинок двуручного меча описал широкую дугу, рассекая их тела и конечности. Для них это был росчерк стали - неожиданный и гибельный, без малейшего шанса на спасение.