Глубокий поклон в конце короткой приветственной речи был удостоен короткого кивка от главы клана. Дождавшись перевода из уст слегка смутившегося профессора, Харуки задумчиво прикрыл глаза, выдержал должную паузу и лишь после этого заговорил:
- Каким бы не был результат нашего разговора, Фуума-сан, вы вправе рассчитывать на гостеприимство этого дома. Однако прежде мы обсудим то, ради чего Вы прибыли сюда, в сердце владений клана Такэда. Тот, кого я вижу перед собой, носит гордое имя предводителя клана "ночных теней" и выглядит так, как его описывают легенды, что и послужило поводом для согласия и предоставления Вам встречи. Развейте же мои сомнения, докажите, что носите это имя по праву. А вслед за этим я внимательно выслушаю то, с чем Вы пришли в мой Дом.
- Ваш род имеет все основания для того, чтобы моё имя не осталось забытым даже спустя века. Такэда Сингэн был достойным противником и, для меня было честью сражаться против него. - ответил синоби, пряча улыбку и ненадолго предаваясь воспоминаниям, прежде чем продолжить свою речь: - Доказать? Мастерство в управлении Стихиями Дыма и Огня нельзя назвать редкостью. Мою причастность к "ночным теням" способен определить любой из подобных мне. Стороннее мнение послужит лучшим из доказательств моим словам.
Переводчик несколько раз запнулся, однако с грехом пополам передал смысл сказанного обеими сторонами, всё больше и больше бледнея с каждым мгновением. Упоминание о "ночных тенях" вызвало в нём дикий ужас, граничащий с тихой истерикой - кому как не историку было известно, с какой жестокой последовательностью синоби были уничтожены объединенными усилиями кланов Островной Империи. Их вырезали под корень, не давая пощады даже малым детям, женщинам и старикам, полностью опустошив горные деревни, служившие лучшим убийцам Ниххона надёжным убежищем многие столетия. Эдикт Императора послужил для них и сочувствующих им смертным приговором и не имел срока давности. Профессор потел, бледнел, дрожал и готовился к страшной участи, понимая, что клан Такэда не позволит подобной информации уйти на сторону, в первую очередь, во имя собственной безопасности. И никого не будет волновать судьба попавшего в жернова судьбы простолюдина-учёного.
- "Ночные тени" вряд ли смогут подтвердить хоть чьи-то слова, Фуума-сан. Их больше не существует.
Синоби прекрасно владел своим лицом, но всё же его невозмутимость дала трещину - слишком уж сильным оказалось потрясение от прозвучавшей новости. Тёмные глаза вспыхнули алыми углями ярости, гримаса злобы на мгновения прорвалась сквозь маску бесстрастия и хладнокровия.
- Вы ведёте войну, Такэда-сама. Мне есть, что предложить в качестве доказательства своих слов. - тяжело выдохнул Котаро, преодолевая эмоциональную вспышку. - Пусть смерть Ваших врагов станет подтверждением ожившей спустя века легенды. Назовите мне их имена, если согласны.
- Имена моих врагов? - вопросительно улыбнулся Харуки. - Род Хаттори. Последний из его представителей должен умереть и тогда война окончится. Вы готовы заплатить такую цену, Фуума-сан?
- Смерть и так неотступно следует за ним. Я всего лишь потороплю события. - громко ответил синоби, сопровождая слова глубоким поклоном, и прошептал: - Судьба сама сводит нас лицом к лицу...
***
Современный город похож на муравейник - тысячи и тысячи людей ежедневно и еженощно мечутся по пронизывающим его бетонную плоть асфальтовым артериям, в спешке и круговерти дел забывая оглядываться по сторонам. Оглушённые рёвом автомобилей, загнанные в угол обязательствами, измученные рутиной и бытом, они утрачивают связь с реальностью, перестают быть свободными, всё глубже и глубже утопая в трясине обыденности городской жизни.
Народ Э'Вьен избежал этой участи, избрав собственный путь развития, схожий по духу с племенным консерватизмом, и принял часть современности, дабы не впасть в стагнацию, только воспользовавшись некоторыми плодами цивилизации, но, не принимая её во всей ужасающей красе. Они не строили городов-лабиринтов, сохраняя кочевой уклад жизни и предпочитая небо над головой любому постоянному крову. Оберегаемые ими земли и леса простирались на многие гектары, сохранив в себе природную первозданность благодаря усилиям тех, кто жил в гармонии с окружающим их миром.