Короткий мощный удар выбил остатки воздуха из лёгких. Оперённое древко ещё дрожало в моей груди, когда... Щелчок!
Рокочущий вал накатывал откуда-то из-за моей спины - неумолимый и грозный, ревущий десятками голосов и раскатами грома - он вырвался вперёд и с размаху ударил в подступающих охотников народа Э'вьен, разом лишая их уверенности и вынуждая отступить... Щелчок?! Нет.
Транс продолжался, растягивая время сильнее привычного и краем глаза я увидел покатившегося по снегу измененного волка. В его огромной уродливой голове красовалась огромная дыра, поглотившая верхнюю челюсть и часть черепа. Оголенная и изломанная кость, кровоточащее мясо и пульсирующий комок звериного мозга впечатались в память. А хищник не пал замертво и пытался подняться на подламывающихся лапах, вслепую хлеща вокруг себя плетью костяного хвоста... Щелчок?!
Хриплый и надсадный кашель. Пятна крови на снегу. Рвущая боль в груди. Тоскливый волчий вой... Щелчок?!
Сердце пропустило удар, мир окрасился багровыми оттенками, надсадно взревели моторы...
- Вар!!! Вар!!! Ва...
***
...Дюжина стремительных акулообразных силуэтов неслышно вынырнула из-за кромки тёмного леса, до конца укрываясь в лучах заходящего солнца - тускло и невыразительно сверкнула серая обшивка бронированных фюзеляжей, негромко пластали воздух вращающиеся винты штурмовых вертолётов, а подвешенные к треугольным крыльям ракеты бесстрастно щерились намалеванными оскалами.
Князь Морозов не умел прощать тех, кто ставил под сомнение его Слово.
Дымные шлейфы неуправляемых ракет "воздух-земля" протянулись вниз, в бурлящий людьми муравейник становища народа Э'вьен, усеивая его хаотичными всполохами взрывов.
Князь Морозов не ведал милосердия к тем, кто нарушал вековые договоренности и попирал традиции русских бояр.
Зарокотали автоматические пушки и застрекотали тяжёлые, крупнокалиберные пулемёты, вспарывая подбрюшье кочевья и окропляя его кровью.
Князь вынес свой приговор. И его Судьи пришли его огласить...
...Стойбище пожирал огонь - неумолимый и ненасытный, он поглощал войлочные юрты и шатры из звериных шкур, пытался насытиться тонкими оградами оленьих загонов и столами для разделки дичи, лакомился застывшими в неудобных позах телами людей, хищно урчал над своей добычей и громогласно ревел, словно требуя себе новых приношений. И как будто в ответ на эти требы, небеса продолжали изрыгать новое пламя, обрушивая заслуженную кару на головы тех, кто...
Илана вздрогнула и закричала, сбрасывая с себя оцепенение сна. Её истошный крик - крик перепуганной маленькой девочки ещё не успел стихнуть, как она забилась в руках служанок, безуспешно пытавшихся удержать её на ложе. Невероятная сила отчаяния сквозила в каждом её движении - шаманка вырывалась, плача и крича, раскидывая тех, кто пытался помочь ей хаотичными ударами и толчками.
- Нет!!! Нет!!! Нельзя!!! Отпустите меня, я должна... - кричала она и, всхлипывая, пытаясь встать на ноги, с трудом преодолевая слабость и владевшую ей истерику. - Пустите меня, дуры!!! Я должна их остановить!!!
***
Фиолетовая сфера размером с кулак врезалась в мутировавшего волка, расплескавшись по его изуродованному телу сетью мелких светящихся трещин. Хищник надсадно взвыл, завертелся на месте, чувствуя как чуждая сила разрывает его на части. Его метания и истошный вой прервал хлесткий звук выстрела - пуля пятидесятого калибра поставила точку в жизни несчастного существа.
Боль накатывала неумолимым приливом, разрастаясь в правой половине груди и растекаясь по всему телу. С трудом, опираясь на зажатое в руке метательное копьё, я выпрямился и облегчённо вздохнул, чуть не потеряв сознание от нового приступа боли. Три кавалерийских байка тихо урчали движками, заключив меня в треугольник - всадники методично и спокойно заканчивали добивать чуть было не угробивших меня волков.
- Жив, курилка?! - тихо поинтересовался Лёха, откидывая забрало своего шлема и неторопливо перезаряжая пистолет. - Покой нам только снится...
Криво улыбнувшись, я взялся за древко стрелы, засевшей в груди, и только тогда ответил:
- Это мне положено жаловаться на жизнь. Но с такими друзьями - это грех.
- Мы все давали клятву, ты же помнишь? - вопросительно поднял бровь мою рыжий друг и кивнул в сторону сгрудившихся в отдалении местных жителей: - Я не стал торопиться с выводами насчёт них. Враги? Или ты попал под дружественный огонь?