Орда галдящих машин для убийства была уже ужасно близко, передняя линия хормагаунтов стала ясно различима среди стаи, их секущие когти нетерпеливо вытянулись, предвкушая как будут рвать нашу плоть, когда они прыгнут на нас.
Термаганты позади них двигались куда более степенно, и мой кишечник сжался при виде их симбиотических ружей, направившихся на нас, представлявших собой ясную цель.
Позади них вырисовался большой силуэт, чьи рвущие когти и смертоплюи были готовы выполнить свою работу. Но реальная его опасность заключалась в способности сосредотачивать желания разума улья, собирая всех этих разномастных существ в единое целое, сосредоточенное на нашем уничтожении.
«Понтиус», – сказала Эмберли с удивительным, учитывая наше положение, раздражением в голосе.
«Вы уже готовы?»
«Жду только когда вы подберётесь поближе», – ответил пилот спокойно и я ощутил прилив надежды.
Аквилла прежде всего рабочая лошадка, но они – основа боевой мощи флота.
Эмберли могла пользоваться кораблем, похожим на стандартную гражданскую модель, но не было никакой гарантии что она не была вооружена, как я предположил ранее по её внешнему виду.
Почти одновременно с этой мыслью крышки оружейных портов плавно сдвинулись в стороны чтобы показать желанные силуэты сдвоенных лазерных пушек, обрамлявших короткую морду небольшого шаттла.
«Расположение целей оптимальное…пора.»
Лазерные пушки плюнули тяжелыми болтами, врезавшимися в наступающий поток хитиновой смерти сразу выкосив с полдюжины мерзких существ, но остальные надвигались с не уменьшавшейся яростью.
«Вспышка! Срочно на борт!» отрывисто сказала Эмберли, заключительным залпом уложив несколько гаунтов, которых наступающая толпа быстро растоптала в лепёшку. Команда Пелтона понеслась по трапу к безопасности.
Мои легкие горели, ноги скользили по слою пепла пока мчался к счастливому убежищу, которое, как предполагалось, представляла собой Аквилла, твердо намереваясь достичь его живым.
Лазерные пушки снова выстрелили, опять пожав обильный урожай тиранидской плоти, но как всегда неутомимые чудовища остались безразличны к своим потерям.
«Быстрее!» – Земельда топталась на верху рампы, посылая болты из лазерного пистолета, трещавшие возле наших ушей, с похвальным желанием помочь, хотя её помощь несколько обесценивала мысль, что она может закончить тем, что сделает работу тиранидов за них.
Янбелл и Мотт загремели по наклонному трапу, чтобы присоединится к ней и я вздрогнул, когда залп телоточцев пролетел в нескольких сантиметрах от меня и разбрызгался по посадочной площадке слева от корабля, где они, не найдя что сожрать, слабо шевелились и затихали.
«Все еще с вами, комиссар», – заверил меня Юрген, задержавшись на краю рампы, чтобы развернуться и нацелить мельту.
Мои ботинки наконец то зазвенели по металлу, и я обернулся, чтобы увидеть что происходит с Эмберли.
А там все было плохо.
Воин, командовавший ордой, очевидно решил что она представляет собой самую большую угрозу и сосредоточил большую часть огня на её силовой броне.
Сложная гравировка была покрыта несметным количеством небольших ссадин, там куда попадали неисчислимые телоточцы или ударили выстрелы смертоплюя, к счастью не найдя слабого места, которое бы позволило их живым боеприпасам пробраться внутрь, но они явно основательно пожевали суставы брони.
Теперь она двигалась с трудом, медленнее чем раньше, а болтер на руке израсходовал все заряды.
Толпа хормангаутов наседала на неё, их когти высекали заметные борозды на керамите под декоративным художественным оформлением доспеха, и снова картина терминаторов Отвоевателей, разрываемых на куски на Отродье Проклятия, встало перед моими глазами.
Конечно это были не генокрады, но численный перевес был таков, что момент, когда они найдут уязвимое место и доберутся до женщины внутри был только вопросом времени.
Секунду спустя, к своему немалому изумлению, я уже атаковал, мой лазерный пистолет выбирал самую близкую из биологических конструкций, цепной меч покинул ножны и завывая как ещё один тиранид, глубоко пробил хитиновую броню, а ботинки снова провалились в слой вулканического пепла.
О чем я тогда думал, я не могу сказать.
Я хотел бы полагать, что на этот раз мой врожденный прагматизм был перевешен привязанностью, которую я чувствовал, но я обязан признать что мне в голову пришла мысль, что Понтиус не станет поднимать Аквиллу, пока Эмберли не окажется на борту, а каждая секунда задержки давала тиранидам шанс убить и меня.