По пути домой Мира говорила без умолку. Она то ругала Кирилла за его безрассудство, то хвалила за то, что он выжил. Она была возмущена тем, что обвинители начали действовать лишь после отъезда отца, и благодарила их за то, что они все-таки оказались благосклонны. Кирилл молчал. Он думал о приговоре, о сделке с Шутом и о Боазе. Изгнание на дальние рубежи было равносильно заключению в клетке вместе с опасными зверями, где каждый день пришлось бы бороться за жизнь. Он уезжал, по сути, без права вернуться. Он должен был оставить всю свою жизнь в Колыбели. Всех своих близких и друзей… хотя последних и не осталось.
– Кристина, – произнес Кирилл возле самого дома, перебив болтовню сестры. – Где Кристина? И что с Джоном?
– Она не захотела слушать приговор: она думала, что тебя посадят или того хуже. А Джон… его я не видела уже несколько дней, – Мира преградила путь Кириллу и обняла его. – Не переживай, я их найду, и ты успеешь попрощаться.
– Спасибо, сестра, – ответил Кирилл и выдавил из себя улыбку. Он высвободился из объятий и начал открывать дверь.
– Сегодня отдыхай и собирайся. Завтра утром я приду к тебе, – Мира собиралась уходить, но в последний момент добавила: – С Кристиной и Джоном.
– Хорошо, я буду вас ждать, – Кирилл обнял Миру на прощание и зашел внутрь.
2
Пожитков у Когана-младшего было не много. По сути, все, что могло ему пригодиться, умещалось в один рюкзак, поэтому он не стал откладывать дело в долгий ящик, машинально включил свой старенький проигрыватель и сразу начал сборы. Из колонок заиграла песня Kim Wilde – You Keep Me Hangin' On. Музыка расслабляла Кирилла и уводила от тревожных мыслей и насущных проблем. Погрузившись в ритм, он начал кивать головой в такт музыке и подпевать.
Спустя полчаса и семь прослушанных песен самых различных жанров в дверь комнаты робко постучали. Кирилл отложил рюкзак и открыл дверь. На пороге стояла Кристина. Прикусив нижнюю губу и скрестив руки на груди так, будто ей было холодно, она бросила робкий взгляд на Кирилла. Тот сделал шаг в сторону и пригласил ее внутрь.
– Кирилл, – начала она, переступив порог. – Я давно хотела с тобой поговорить, но не было подходящего момента.
– Лучшего момента, чем сейчас, у нас уже может и не быть, – ответил он, слегка усмехнувшись.
– Ты прав, – она вздохнула. – Я думала, тебя посадят, но ссылка в Марраби… Даже не знаю, что хуже.
– Я хотя бы буду на свободе, – Кирилл присел на кровать и предложил Кристине сделать то же самое.
Между ними чувствовалось напряжение, а в воздухе царила атмосфера недосказанности. Ни он, ни она не знали, как ее разрушить.
– Ты не мог бы сделать музыку потише? – пальцы Кристины коснулись лба, и она слегка опустила голову, нервно сглотнув. – Она мешает мне сосредоточиться.
Кирилл выполнил ее просьбу.
– Спасибо, – она села рядом с ним. – Понимаешь, после всего того, что произошло, ты так сильно изменился.
Кирилл хотел ответить, но Кристина не дала ему сказать и слова.
– Только не перебивай, выслушай меня. Мне тоже тяжело об этом говорить и вспоминать. Я даже не представляю, через что тебе пришлось пройти. Я не знаю, зачем вы с Джоном поперлись в Иерусалим и что там хотели найти. Я не знаю. И раз ты мне не рассказываешь, значит, на то есть свои причины. И мы наверняка могли бы справиться со всем этим, но эта ссылка… – Кристина снова тяжело вздохнула. – Когда мы теперь увидимся в следующий раз? – вопрос на мгновение повис в воздухе. – Я даже представить себе не могу! И увидимся ли вообще? Это же почти на краю света. Тебя там могут убить! – каждое ее слово было наполнено грустью и немного злобой. – В общем, мне кажется, что отныне наши пути расходятся. Мне очень жаль, Кирилл, – глаза Кристины заблестели, и одинокая слезинка покатилась по ее щеке.
Ответ не заставил себя долго ждать. Коган хлопнул ладонями по коленям и произнес:
– Ты права, ты во всем права! Сейчас наши пути расходятся. Но когда-нибудь я вернусь, обещаю.
Кирилл дотронулся до ее щеки и вытер слезу большим пальцем. Другой рукой он трепетно убрал с ее лица белокурые волосы. Он грустно улыбнулся ей и прислонился лбом к ее лбу. Кристина надрывно вздохнула и, успокоившись, нежно прикоснулась к его губам. Поцелуй разгорался, словно лесной пожар, зажигая в обоих страсть.