— А почему бы тебе самому не принять? — парировала она сердито.
— Я не поехал в деревню из-за тебя. Ты же не хотела. И сейчас я попал в этот огонь из-за тебя.
— Не смей думать, что из-за меня!
— Ну, еще я остался без работы. Жить-то надо. Не правда ли?
— Так бы и говорил. А то — «из-за тебя». — Она зло передразнила его. — Нечего валить на меня свои беды.
Отца Теферры, крупного землевладельца, носителя титула фитаурари, после свержения императора арестовали, а имущество семьи национализировали. Теферра потерял прежнюю работу, а на новую ему никак не удавалось устроиться. Куда бы он ни подавал заявление о приеме, узнав имя его отца, ему говорили: «Так ты сын фитаурари такого-то? Иди, мы сообщим тебе». И потом, конечно, молчание. Бюрократы из государственных учреждений, стараясь побыстрее избавиться от него, отделывались дежурными фразами: «Мы тебя вызовем», «Мы тебе сообщим», «Не ходи, жди». Везде повторялось одно и то же: настороженные расспросы об отце, пустые обещания и несбыточные надежды. «От меня шарахаются, как от заразного больного, — с горечью думал Теферра. — Когда я называю имя отца, у них даже выражение лица меняется. Трусы поганые! Бюрократы! Что же мне делать? Называть только свое имя, скрывая отцовское? Вот ведь как все изменилось! Раньше имя отца открывало передо мной любые двери, служило лучшим пропуском. Сегодня оно — сигнал опасности, точно погремушка на шее прокаженного».
— Разве наказывается сын за грехи отца? Есть такой закон? — спросил он Хирут.
— А разве не наследует сын богатство отца? — спросила она в ответ, поправляя волосы.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Не кричи! Когда дело касалось наследства, то тут ты первый горло драл, отстаивая свои права. Не так, что ли? Будь ты незаконнорожденным ребенком, то приложил бы все силы, чтобы доказать, что ты сын своего отца. И все ради права наследования. Сейчас, когда титул фитаурари стал для тебя препятствием в жизни, ты готов отказаться от отца, откреститься от него. Да еще при этом вопрошаешь: «Разве наказывается сын за грехи отца?» Уж если пользовался раньше привилегиями, то нечего сейчас роптать.
— Ты ошибаешься! Абсолютно не права!
— Ай, брось! Подумай-ка лучше, что мы скажем Лаике о Тесемме.
— Я не знаю, тебе виднее.
— Ну ладно, не злись. Вечером предстоит большая работа. Опять в нашем квартале прольется кровь.
— Мне это не нравится.
Она окинула его холодным презрительным взглядом.
— Ладно. Хватит распускать нюни. Пошли на конспиративную квартиру.
Теферра очень не хотел идти туда с Хирут. Он старался избегать встреч с Лаике, командиром их группы. Когда Лаике видел Хирут, у него даже слюни текли от вожделения. Мерзкий тип. Здоровый, как бык, с людьми себя держит нагло, обращается словно с челядью. Но больше всего Теферру мучило даже не это. Он боялся за Хирут. Ведь она такая отчаянная! Как бы чего не случилось. Нет, он не оставит ее одну. Будет с ней до конца. Жизни без этой девушки он себе не представлял. Он давно ее любил. Еще несколько лет назад, до всех катастроф, у него была возможность уехать в Америку на учебу. Предполагалось, что и Хирут поедет. Однако накануне отъезда выяснилось, что оформление стипендии для Хирут задерживается. Тогда и он отказался от поездки. А потом все закрутилось, завертелось… Отца арестовали… Бывали минуты, когда Теферра жалел, что не уехал, проклинал свою мягкотелость. Но это случалось редко. С годами его любовь к Хирут разгоралась все жарче.
Они вышли на улицу. «Нет. Это абсолютная глупость! Надо ж так влюбиться — она превратила меня в своего раба! Я должен стать свободным! Чем дальше, тем будет только хуже. Она увлекает меня в ад, а я, как баран, безропотно иду за ней следом». Хирут остановила такси. Словно во сне он сел вместе с ней на заднее сиденье.
— Ты чего приуныл? — спросила она чуть погодя.
— Да так…
— Мне кажется, я тебя обидела… А?
— Если бы я был способен обижаться на тебя, то уже давно стал бы человеком. — Отвернувшись, он смотрел в окно. Но глаза его ничего не видели.
Она взяла его за руку. Он повернулся и посмотрел на нее. Глаза их встретились. Они улыбнулись друг другу. Он сжал ее руку. Затем склонился к ней и, вдыхая чудесный запах ее тела, прошептал на ухо:
— Я тебя люблю…
Шофер резко затормозил, и они ударились о спинку переднего сиденья.
— Приехали! Вас подождать? — Шофер набивался на обратную поездку — рядом был рынок, но он в это время закрыт, и пассажиров не предполагалось.
— Не надо. — Хирут протянула ему деньги. — Сдачу оставь себе, — добавила она, посмотрев на разочарованную физиономию таксиста.