Теферра, открыв рот, некоторое время внимательно смотрел на нее, затем твердо сказал:
— Кончились шуточки, моя красавица! Ты хорохоришься, но мы сейчас перед лицом смерти. Может, через минуту нас уже не будет на этом свете. Не будет! Понимаешь?! Мы обратимся в прах. Ясно тебе? Выхода у нас нет. Пойми ты! Мне все безразлично. Я жил ради тебя. Теперь окончилась моя игра в прятки.
Вены у него налились кровью. Сердце наполнилось отчаянной храбростью. Как ни странно, теперь он не испытывал страха, он был спокоен, как человек, которому нечего терять.
— Почему бы нам не позвонить в другую ячейку, не попросить подмоги? Только так мы сможем выбраться отсюда. — Голос Хирут дрожал.
— Сдаваться надо. Я не хочу умирать. На кого я мать оставлю? Сдаваться! — истерично выкрикнул какой-то юнец и бросился к лестнице.
— Стой, сопляк. Струсил? — Лаике преградил парню дорогу и ударом кулака свалил его на пол. Тот, размазывая по лицу сочащуюся из носа кровь, на четвереньках пополз в дальний угол. Оттуда еще долго доносились его всхлипывания.
— Кто еще надумал сдаваться? — грозно вопросил Лаике. Ответом ему было гробовое молчание. — Эх вы, трусы! Какая у вас гарантия остаться в живых, если вы сдадитесь? Никакой! Расстреляют вас всех. Умереть трусливо или погибнуть геройски — вот в чем выбор. Я предпочитаю последнее. Но сейчас важно другое. По чьей вине мы оказались в таком положении? Я думал об этом. Среди нас есть предатели. Вот они. — Лаике показал пальцем на Хирут и Теферру.
— Мы предатели?! — воскликнула Хирут; глаза у нее округлились.
— Где твой брат? Кто знает, что ты передала условленным кодом, когда звонила Деррыбье? Заранее сговорились, не так ли? Иначе как они могли нас здесь найти? — Лаике выхватил кольт, направил его на Хирут.
Теферра прыгнул вперед и оказался между ними.
— Не дури. Никакие мы не предатели. Никто ни с кем заранее не сговаривался. Лучше нам не ссориться. Времени у нас нет. Если они откроют огонь, нам крышка.
Лаике был совершенно мокрым от пота. Ноздри его раздувались, как мехи. В глазах горели дьявольские огоньки.
— Они не откроют огня, — выдохнул он. — Они хотят меня схватить живым, чтоб потом мучить, истязать. Они меня не пощадят, но и вас не помилуют. Они будут меня пытать, живьем кожу сдерут. Но я не дамся. Они не коснутся моего тела, тела Черного Аполлона. Я их прикончу раньше. Но прежде ликвидирую внутренних врагов. Вы — предатели! — исступленно кричал он, пена выступила у него на губах.
Теферра стал оттеснять Хирут в угол.
Лаике, словно зверь скаля зубы, надвигался на них и рычал: «Предатели! Шпионы! Черный Аполлон не умрет!» Теферра выставил свой пистолет и выстрелил первым. Падая, Лаике дважды нажал на курок. Словно подкошенный, Теферра рухнул на пол. Хирут, схватившись руками за живот, шептала:
— Я не верю! Не верю! Господи, сделай так, чтобы все это было не наяву!
Она отняла руки от живота и посмотрела на них. С рук капала кровь. Алая струйка выливалась из раны и текла по черным брюкам. «Вот и все, — пронеслось у нее в мозгу. — Ведь мы хотели весь наш район расцветить красным, оклеить листовками. Это все сон, кошмарный сон. Я не верю!» Силы оставили ее, она медленно опустилась на пол. Теферра, весь в крови, пополз к ней. Коснулся ее руки, слабым голосом стал звать:
— Хирут! Хирут!
— Теферра… Скажи, это все правда?
— Правда, моя Хирут! Мы глядим в лицо смерти. Потерпи! Сейчас все пройдет. Какое это счастье — умереть вместе с любимой. Хирут! Хирут!
У нее все плыло перед глазами. В сгустившемся сумраке, хотя и горела лампа, мелькали какие-то фигуры, откуда-то издалека доносились приглушенные голоса, топот. Серый холодный туман окутал все…
Теферра повернул голову к парням, которые от неожиданности и страха замерли с открытыми ртами. Собрав все силы, он приподнялся и отдал приказ:
— Всем руки вверх!
Они подчинились.
— Руки вверх! Лицом к стене! Не шевелиться!
И Теферра потерял сознание…
Когда в лавке раздались выстрелы, Деррыбье понял, что дальше медлить нельзя, и бросился вперед:
— За мной!
Плечом он вышиб дверь и ввалился в лавку. Тесемма не отставал. В верхнем помещении было темно. Тесемма, бывавший здесь прежде, быстро нашел потайной ход.
— Сюда! — Он нырнул под прилавок и, не дожидаясь остальных, чуть ли не кубарем скатился по лесенке вниз, в подвал. В первое мгновение его ослепил горевший там свет.