— И где мы ей Бога возьмем? — огорчился Венька.
Дальше я их слушать не стала, усиленно желая обоим протрезветь. Пока не убила. Глухой стук, мат и две взлохмаченный недовольные рожи над столом.
— Ну и чего ты нам праздник портишь? — возмутился Венька, разливая из кувшина. Уже на троих.
— Я не порчу. Мне обидно, что вы без меня пьете. И вообще! Я хотела народу фейерверк устроить!
— А-а-а, тогда ладно. Только у меня сил нету, все потратил.
— Я помогу.
Действительно, столько дармовой силы, а пользоваться не умею. Отдавая магу, как умела, силу, я в ожидании смотрела в небо. Вот его расцветили первые редкие всполохи красного огня, вот синие цветы и оранжевые птицы полетели в вышине. Народ заахал и разразился криками.
— Можешь ведь, когда хочешь! — похвалил эльф.
— Ну что, за что пить будем? — маг деловито потер руки. — За новую жизнь?
— А давайте за мир во всем мире? — предложила я. — Или за нас! За всех.
— О! Рин, не спеши, два тоста — две кружки. А то сопьемся.
Логики я не поняла, да и не хотела. В итоге две кружки вылились в "еще пять и баиньки". В башню мы добирались почти под утро и почти ползком — парни вызвались меня проводить, гордо называя себя мужчинами, а меня — "юным нежным созданием, которому опасно ходить одной в темноте". При третьей неудачной попытке заползти на лестницу, мы задумались. Если не выходит, значит, что-то делаем неправильно. Решили действовать по науке и отправили на разведку ступенек эльфа, как самого трезвого. Потому что он мог встать на четвереньки, а мы с Венькой уже не могли, усевшись прямо на полу и прислонившись спиной к креслам. Эльф плюнул на бесполезное занятие и предложил заночевать прямо тут, но явившийся злой и расстроенный Лар нас обломал.
— Ну и что вы тут делаете? — нахмурился вампир, разглядывая мое помятое платье, которое я подоткнула под себя — так сидеть удобнее.
— Провожа… ик…ем даму, — гордо выпрямился Лин.
— Я сам о ней позабочусь. А вы отправляйтесь спать.
— Он такой заботливый! — похвасталась я друзьям, хихикая.
— Ага! Ик! И еще дерется хорошо! — Венька цеплялся за кресло, пытаясь встать. — Я видел!
— Слушай, Ринка, а чего — кандидат вполне подходящий! Ик! Сплошные достоинства! Ик! — эльф пополз к другу, на помощь. — Бери его!
— Куда? — опешил Лар, пытавшийся удержать на руках мою брыкающуюся тушку.
— В эти… Ик! В мужья! Вот! — пояснил Лин.
Я оценивающе посмотрела в упоительно золотые глаза. И крепко обняв его за шею поцеловала.
— Ну, мы пошли, — держась друг за друга и покачиваясь как от штормового ветра, мои друзья неровными зигзагами исчезли во тьме коридора.
А я никак не могла оторваться от терпких губ золотоглазого вампира. Голова кружилась, и я падала в какую-то пропасть феерических красок и жара, еще крепче цепляясь за плечи Лара. Наконец, он отошел от столбняка и осторожно понес меня наверх. Под моей ладонью взбесившимся жеребцом колотилось его сердце, вампир тяжело дышал и, кажется, вообще себя не очень хорошо чувствовал.
Сгрузив мою тушку на кровать, он перевел дух и смотрел затуманившимися глазами на мои отважные попытки встать. Мне показалось вполне логичным снять платье, раз уж меня укладывают спать. Забравшись под одеяло, я потребовала, чтоб меня поцеловали на ночь. Потемневшее сияние его глаз фейерверком ворвалось в мою голову, я потянулась было навстречу, но мне в ответ буркнули что-то типа: "Утром поговорим!" и засунули под одеяло. Ну и ладно. Спать, так спать!
У-у-у, как же мне плохо! Голова трещит, в горле сухо как в пустыне, а в желудке демоны пляшут. Да еще и жарко в комнате. Глаза напрочь отказывались открываться навстречу солнечному свету, награждая меня еще большей болью. Ндя… Пить надо меньше. Или вообще бросить это гиблое дело. Вот почему, когда пьешь — все здорово и весело, а наутро всегда плохо?
Я со стоном разлепила глаза и прямо-таки нос к носу столкнулась с крайне рассерженной Лидией.
— С добрым утром, — буркнула вампирша, протягивая мне стакан.
По его стенкам стекали восхитительные капли прохлады, запах рассола мигом пробудил страдающий желудок и я с восторгом присосалась к сосуду божественного нектара.
— Уф, спасибо! — а голос — то хрипловат! Значит, мы вчера все же спели… Ндя…
— Ну и как ты собираешься это объяснять?
— А что именно?
— Ваши вопли под окнами. И многое другое.
— Между прочим, ты бессердечная упырица! — Я вспомнила жалобы расстроенного эльфа. — Но зато самая красивая.
— Это еще что такое? — опешила женщина.
— Это Лин мне вчера на тебя жаловался. Между прочим, могла бы хоть раз улыбнуться парню.