Я вновь пробежалась кончиками пальцев по шелковой головке его естества. Нейт протянул руку, и я почувствовала мягкое, полное нежности прикосновение: вот он погладил меня по щеке, очертил линию скул, провёл пальцем по верхней губе, очертил её контур. Осторожно отпустив напряженную мужскую плоть, я провела погладила его по бёдрам и животу, возвращаясь к мускулистой груди.
Нейт одним рывком оттолкнулся от ванны, поднялся, увлекая меня за собой, заключая в свои объятия.
Зажмурившись, обвила его руками, упиваясь игрой мышц на его спине, перекатывавшихся под горячей шелковистой кожей. Он подхватил меня под попу, неся к кровати.
Дрожа всем телом, я цеплялась за него, остро ощущая его возбуждение между своих ног. Нас разделяло лишь тонкое кружево моего белья, и осознание этого заставляло нетерпеливо ерзать в его руках.
Мгновение, и мы рухнули на мягкую перину кровати.
— Ты — моё безумие, — шепчет он, — наваждение… мечта… как же я хочу тебя…
«Да! Да! Да!»
Нейт приподнялся на локтях и начал расшнуровывать мой корсет, раздвигая кружева. Я лежала неподвижно, но каждое его движение отзывалось дрожью в теле. Мне как будто не хватало воздуха. Хотелось, чтоб он быстрее освободил от этих пут. Наконец он дёрнул за тонкую ленточку, и я приподнялась, помогая снять его.
Оттолкнувшись от кровати, он встал на колени, располагаясь между моих ног.
— М-м-м, это мы, пожалуй, оставим, — его рука скользнула по моей ноге, затянутой в кружево чулок, — а это нам мешает, — он медленно снял с меня чёрные панталончики. Наклонившись, навис надо мной, держась на руках, и произнёс прямо в губы: — я запомню тебя такой.
Мы смотрим друг другу в глаза и на несколько секунд мне кажется, что он знает, что это именно я сейчас с ним, я — Александра Маккой, а не безымянная «бабочка», принявшая мой облик.
В который раз за вечер у меня сбивается дыхание и тревожно ноет сердце. А затем он склоняется, легонько касаясь уголка моих губ, прикусывая и целуя, опускается к груди.
От его поцелуя мои соски твердеют. Нейт легонько прикусывает вершинку, обводит её языком, обхватывает губами, посасывая. Я выгибаюсь, желая продлить ласку.
Он берёт мою ладонь и кладет её на вторую грудь. И мы вместе, сплетая наши пальцы, дразним напрягшийся сосок, пока Нейтон, целуя мой живот, опускается ниже.
Его пальцы скользят туда, где всё горит и жаждет большего, хотя мне еще ни разу не доводилось испытывать нечто подобное.
— Ох, какая же ты влажная…
Ёрзаю под ним, но он только крепче прижимает меня к перине, с напускной серьёзностью пробормотав: — Лежи спокойно… Хотя ты тоже можешь трогать меня…
Я протянула руку, дотянувшись до его лица. Провела пальчиками по губам — он ответно поцеловал мою ладонь, как тогда, в самую первую нашу встречу! Потянулась к его волосам, ероша пряди, сжимая их.
— Да-а, вот так…
Нейтон опустил голову, и я поняла, что он собирается сделать. Дернулась, инстинктивно сжимая бедра.
— Тш-ш…не надо, — произнес он с улыбкой в голосе. — Чем больше ты таишь от меня, тем больше я этого хочу. Расслабь ноги, сладкая.
Я всхлипнула, когда его язык коснулся центра моего наслаждения, а затем к губам и языку присоединились пальцы.
— О-о-о, — простонала я.
— Одно твое слово, — сказал он, прерывисто дыша, — если ты не хочешь, чтобы я продолжил… Скажи, что я должен остановиться. Скажи, что с тебя достаточно…
— Нет… — выдохнула, облизнув губы. — Я хочу…
— Какая невинность и порочность одновременно, — шепнул он, поглаживая меня. — Ты знаешь, что произойдет, если я продолжу?
Наши взгляды встретились поверх моего живота. Я сгорала от ожидания чего-то… невероятного, мощного, всепоглощающего, медленно накатывающего. Но он, казалось, ждал ответа, и я, задыхаясь, произнесла:
— Не знаю.
— Тогда попробуем узнать, хорошо?
— Да-а…
Я запрокинула голову, когда его язык возобновил томительную ласку. Он дразнил и ласкал до тех пор, пока мои бедра не пришли в движение, вторя ему. Наслаждение накатывало волнами, пока не накрыло полностью, заставляя содрогаться с ног до головы.
Я чувствовала себя пьяной от слабости и физического восторга.
Нейтон перевернул меня на живот, и я этому совершенно не противилась. Он прошелся пальцами по моему позвоночнику, помассировал плечи, откинул волосы на бок и легонько поцеловал шею. Второй рукой, погладил попку и вновь скользнул пальцами между моих ног. О-о-о, это было влажное, бесстыдно-сладостное скольжение. Я чувствовала, насколько мокрая, и это приводило меня в восторг.
— Хочу, — прошептала я, — хочу видеть тебя.
Он лег на бок, по-хозяйски притянув меня к себе. Я прижалась к нему, уткнувшись носом в грудь и закинула на него ногу. Сейчас нам было необходимо касаться и целовать друг друга. Я царапала его плечи, покусывала соски, до боли сжимала его волосы, когда он дарил мне ответную ласку. Его руки были везде: он гладил мое тело, легонько пощипывая, ласкал пальцами, заставляя меня постанывать, наблюдая за ним.
Я отстраненно словила себя на мысли, что не испытываю никакого стыда. Мне было безумно хорошо. Мы словно магниты, притягивающие друг друга.
— Я хочу… чтобы ты дотронулась до меня… как в ванной…
Как только мои пальцы обхватили его возбуждённое естество, он резко втянул в себя воздух. А я продолжила гладить и сжимать шелковистую твёрдость, поражаясь этому контрасту. Во мне росло необъятное желание удовлетворить моего мужчину, прикасаться так, как он прикасался ко мне, довести его до исступления.
— Пустые небеса… — шепчет он.
Я же направила его между своими бёдрами. Головка заскользила по моим складочкам, и Нейт мучительно застонал мне в губы. Мы смотрели друг на друга, впитывая наслаждение, приумножая свои эмоции.
Но мне было мало… С каждым скользким движением его головки, с каждым поцелуем жар внизу живота становился нестерпимым, он копился, разливаясь в каждую клеточку тела, заставляя двигать бёдрами навстречу, выгибать спину, царапать его плечи, стонать…
Ещё сильнее прижалась к восхитительной, манящей твердости, желая чувствовать его внутри себя… о да-а, это именно то, чего я хочу — почувствовать себя заполненной им!
— Н-нет, — прохрипел он, вымученно улыбаясь, понимая, чего я хочу. — Ты не представляешь, чего мне это стоит, сладкая. Но сегодня мы ограничимся только этим.
***
Заласканная и разморенная, я с удовольствием наблюдала, как Нейтон ходит по комнате, нисколько не смущаясь своей наготы.
Я старалась не смотреть на него слишком открыто, когда он вот так слонялся по комнате без клочка ткани на теле, но мой взгляд то и дело устремлялся в его сторону, пока он заново подогревал воду для ванны, подкидывал дрова в разгорающийся камин. Он был высоким, худощавым, но с хорошо развитой мускулатурой, свидетельствовавшей о его двуликости и присущему им пристрастии к спорту. На его широких плечах и спине перекатывались тугие мышцы. Ещё более захватывающим был вид спереди.
Когда ванна была готова, он поманил меня к себе. Не в состоянии заставить себя проследовать через комнату в таком же виде, как только что бродил он, я завернулась в простыню, прежде чем встать.
Когда подошла, он мягко отбросил простынь, обнимая меня:
— Ты очень красивая… — заметил он, чуть запнувшись в конце. Словно хотел назвать меня по имени. — И скажу тебе по секрету, что обнаружил несколько умопомрачительных родинок в самых интригующих местах. Даже записал парочку в любимчики… сказать тебе где?
К своему удивлению, эти слова смутили меня, я покачала головой, попытавшись вывернуться из его рук. Но Нейтон не позволил. Притянув теснее, он склонил белокурую голову и поцеловал мою шею.
— Трусишка, — шепнул он улыбаясь. — Я всё равно скажу, — проведя ладонью по попе, он легонько сжал ягодицу. У меня перехватило дыхание, когда его рука оказалась у меня между ног. — Как я успел убедиться ранее, вот здесь — провёл ладонью по внутренней стороне бедра, у самой границы с центром моего наслаждения, — есть две пикантные точечки…