Малиновый цвет на фоне зеленой травы смотрелся вызывающе.
Коннери поднял голову и огляделся. Они играли недалеко от резиденции принца Ренье III, окруженной старинным парком. Запахи гибискуса, лимонных деревьев и шалфея витали в воздухе, смешиваясь с влажными ароматами экзотических орхидей. Отсюда Коннери видел стену старинной генуэзской крепости. Дальше за стеной начинались лавочки сувениров, летние кафе, пляжи и теплое море. Вечером, когда спадет жара, он спустится вниз и выпьет чего-нибудь покрепче в одном из прибрежных баров. Отличная мысль. Пока же вокруг Коннери были зеленые лужайки знаменитого кантри-клуба.
Зеленые лужайки княжества были одной из трех вещей, ради которых стоило устраивать тягомотину с многочасовым перелетом из Лондона и сводящим скулы приемом у английского посла.
– Шон! – раздался приятный голос.
Молодая женщина в короткой белой юбочке подошла к нему, ступая мягко и упруго. Без сомнения, она находилась в отличной спортивной форме. Это была высокая блондинка (но не выше Коннери), спокойная и элегантная.
– Я же говорила, что попаду, – весело сказала она с легким американским акцентом и взмахнула ракеткой. Та со свистом рассекла воздух. – Ну что, будете еще спорить, Шон?
Второй вещью, ради которой стоит посетить Монако, задумчиво размышлял Коннери, являются здешние казино. Третьей – местные девушки. Он посмотрел на соперницу, улыбаясь своей самой ироничной улыбкой.
А первой и самой важной, естественно, теннисные лужайки.
Разумеется, Коннери был рад размяться. Он уже лет сто не брал в руки ракетку, вынужденный заниматься кабинетной работой в штаб-квартире Секретной службы, где развлекался чтением Самых Странных Сообщений на свете. Такая работа для агентов его класса находилась всегда. Бумажная работа. Но раз в год можно было рассчитывать на смертельно опасное задание. Коннери с удовольствием посмотрел на ноги девушки. У нее были загорелые красивые икры и изящные лодыжки.
Очень опасное задание. Чего только не сделаешь ради своей страны.
– Ну же, Шон, сдавайтесь! Не заставляйте меня применять к вам насилие.
Он улыбнулся, показав на щеках издевательские ямочки.
– Ваше высочество, мне остается только подчиниться. Но…
– Шон!
– Сдаюсь, – рассмеялся он, поднимая ракетку над головой.
Спор заключался в следующем: принцесса Монако собиралась доказать, что лучше владеет ракеткой, чем представитель британской нефтяной компании, за которого Коннери себя выдавал (не особо, впрочем, напирая на маскировку). Конечно, это был вызов. Шон улыбнулся и предложил сделать ставки.
Идея дуэли была взята из нашумевшего фильма Куросавы «Семь самураев», от просмотра которого принцесса находилась под большим впечатлением. Они с Коннери становились друг против друга на разных концах теннисного поля. У каждого было по мячу. И один удар решал все.
Принцесса оказалась быстрее.
Теперь Шону предстояло расплачиваться.
– Почему вы играете мячами такого странного цвета? – спросила Грейс. – Это несколько экстравагантно, не находите?
– Это цвета моей компании.
Не мог же он сказать, что цвет мячиков был всего-навсего условным сигналом для «связного». Хотя необходимость в таком сигнале, похоже, отпала (связной не появился ни вчера, ни сегодня, и, вероятно, был уже мертв).
– Что вы говорите? – Грейс посмотрела на него. – А разве у «Бритиш Петролеум» не желто-зеленый логотип?
– Правда? – он поднял брови. – Видимо, я забыл.
– Лжец, – сказала принцесса с улыбкой. Ему понравилось, как она это сказала. – Признайтесь, вы ведь никакой не нефтяник, Шон?
– Скажем так, – он тоже улыбнулся, – нефть – не основное мое занятие.
– Нефтяник вы или нет, вы только что проиграли мне одно желание. Не забывайте об этом, Шон.
Он слегка поклонился:
– Я ваш. В любой момент, как только пожелаете, ваше высочество.
– Зовите меня Грейс.
– Хорошо… Грейс. Еще партию?
Тунк! Бам!
– Ох! – Грейс замерла. Мяч Коннери, пущенный с огромной силой и скоростью, пролетел всего в нескольких дюймах от ее лица. Она подняла руку и коснулась щеки – ничего.
Коннери подошел и встал рядом, глядя на нее сверху вниз.
Грейс посмотрела на него широко расставленными голубыми глазами.
– Вы ведь специально это сделали, Шон?
Он слегка наклонился к ней, для вида, якобы посмотреть, не задел ли ее мяч. На самом деле – чтобы вдохнуть аромат ее волос. Грейс пахла вербеной и американским детским шампунем.