— Ты! Помоги!
В этом голосе звучал отчаянный приказ, и он, сам того не ожидая, повиновался.
Кому-то удалось зажечь факел. Вокруг заплясали тени, когда человек с огнем подошел поближе.
— Лорд Ярт? — спросил чей-то голос, хриплый от набившейся в горло каменной пыли.
— Здесь… — выкрикнул Хаспер, продолжая ворочать тяжелые камни.
Теперь Крин мог хорошо разглядеть девушку. Она разгребала обломки, пытаясь высвободить распростертое тело наставницы. Лицо Нош заливала кровь из множества порезов и ссадин.
Крин позабыл о своей ненависти к этим двоим за то, что они натворили. Он пододвинулся ближе и начал помогать ей.
Женщина не подавала признаков жизни. Как только из-под камней показалось лицо Дрин, девушка попыталась нащупать пульс на ее горле. Юноше часто приходилось видеть страх на лицах людей, но то, что отразилось на лице Нош, заставило его работать еще быстрее. Наконец тело женщины полностью освободилось от давящего груза.
— Дрин!
Нош почти лежала на жрице, то прижимаясь губами к ее рту, то толчками разгоняя ее сердце. Она пыталась вдохнуть хотя бы немного воздуха в ее легкие, но борьба за жизнь Дрин была уже проиграна. Крин пожал плечами и посмотрел в сторону Хаспера.
Предводителя уже освободили из каменного плена. Он лежал на спине, а его голова покоилась на коленях младшего брата. Ярт застонал и попытался встать, но Хаспер удержал его. Юноша посмотрел на Крина.
— Лайон! Где Лайон?
Лайон был единственным в Братстве, кто умел врачевать различные недуги — как у людей, так и у животных. Неимоверным усилием воли Крину удалось подняться на ноги, его поддержал человек с факелом. Крин налег на его плечо и только потому не упал.
По счастливой случайности — а в их положении любая удача была на вес золота — это и оказался Лайон. Он вручил факел Крину и склонился к предводителю. И принялся медленно ощупывать тело Ярта, стараясь касаться его как можно бережнее.
— Сломанные ребра, — сообщил он наконец. — И нога. О внутренних повреждениях ничего сказать не могу.
Хорошо, что Ярт сразу потерял сознание и не страдал от боли, поскольку его товарищи ничем не могли ему помочь.
— Дрин! — зазвенел отчаянный крик позади группы мужчин.
Крин непроизвольно обернулся. Нош сидела, прижав голову жрицы к груди. Она не плакала, но ее лицо полыхало безумием и стало похожим на маски, которыми служители Единого обычно пугают своих прихожан.
— Дрин! — звала девушка, но ответа не было. Лайон перестал ощупывать Ярта. Он внимательно пригляделся к безжизненному телу, которое Нош сжимала в объятиях, покачал головой и вернулся к работе.
Нош положила голову наставницы на колени, полезла за пазуху и извлекла какой-то предмет на шнурке. Девушка принялась мять странный мешочек, пока ей в ладонь не выпал кристалл. Как только камень уловил свет факела, он превратился в сгусток живого огня. Нош прижала кристалл к голове Дрин. Губы девушки зашевелились, словно беззвучно повторяли какое-то заклятие.
Нет! Он не позволит ей погубить всех своей проклятой силой! Крин схватил девчонку за руку и попытался вывернуть, чтобы она бросила то, что держала в кулаке.
Нош дернула головой, ощерилась и вцепилась зубами в его руку, раздирая ее до крови. Юноша инстинктивно отдернул руку. Нош уставилась на него из-под копны спутанных грязных волос. Ее глаза горели неистовым огнем, как у волчаков, которых они с Рольфом перестреляли в день смерти Эвина.
— Только попробуй! — выкрикнула она. — Только попробуй, убийца! Ты, для тебя нет ни богов, ни богинь! Это дар Лиры, и он разнесет тебя в клочья.
Теперь юноша разглядел, что кристалл, который держала Нош, имел форму пальца. Разве что был чуть длиннее обычного человеческого пальца. Девушка снова приложила кристалл ко лбу Дрин.
Крин изумился, когда женщина открыла глаза, потому что был уверен, что она умерла. Нош склонилась к наставнице, их взгляды встретились.
— Милая… доченька… дитя света…
Хотя ее голос был не громче шепота, Крин без труда различал слова.
— Иди… продолжай поиск…
Женщина помолчала, в уголке ее рта выступила кровавая пена. Нош нежно вытерла ее губы.
— Время… уходит… так мало… сделай, что должна.
Дрин хватило сил вымолвить последние слова громко и отчетливо. Затем ее ресницы затрепетали, но сила воли удерживала ее дух в умирающем теле.