Андрей с удивлением и ненавистью смотрел Шлёмкину в глаза, думая о том, что циничности этого человека нет предела. Он даже не как соперника его возненавидел вдруг: переспала Верка с этим подонком, ну и хрен с ней, всё равно уже, считай, не жена. Он не мог понять: как можно ощущать себя настолько защищённым, неуязвимым, безнаказанным, чтобы вот так, в лицо говорить человеку, что тот дерьмо. Майор запаса Андрей Иванов ненавидел старшего советника юстиции Яшу Шлёмкина за то, что он, и такие, как он, на полном серьёзе и не без оснований считали себя полноправными хозяевами жизни. Они - хозяева, а все вокруг - дерьмо.
А Шлёмкин даже не замечал ненавидящего взгляда Андрея, не обращал внимания на заходившие по его скулам желваки, на побелевшие костяшки сжатых в кулаки пальцев. Шлёмкин считал себя хозяином жизни.
- Ты представляешь, - болтал он, - сто двадцать шесть тысяч рублей! За одно посещение кабака! Нет, вру, шесть тысяч осталось, я их Верке потом отдал, на что мне эти шесть тысяч деревянных?.. Слышь, майор, я вот чего не понимаю - как ты со своим копеечным майорским жалованьем не смог приучить свою жену к бережному отношению к день...
Фразу Яше договорить не удалось, Андрей вбил её окончание вместе с вопросительным знаком обратно в "поганый" рот, присовокупив к этому ещё и большую часть Яшиных резцов. Старший советник юстиции отлетел от Иванова со скоростью и на расстояние, которые создатели голливудских боевиков считают оптимальными для восприятия зрителей, и, разбив чугунным затылком фару какого-то навороченного внедорожника (возможно, своего собственного), успокоился под передними колёсами.
Зная, что лысый уже сделал бросок в его сторону, Андрей оборачиваться не стал - шагнул в сторону, и, пропустив незадачливого телохранителя вперёд, сопроводил его падение мощным пинком в копчик.
- Ай-ай-ай, как нехорошо получилось! - Иванов поморщился, услышав треск, с которым голова качка протаранила вторую фару внедорожника. Подождал пять-шесть секунд - телохранитель неподвижно лежал, прикрыв собой неважно сохранённое им тело босса - и, повернувшись к третьему участнику рабочего совещания, обнаружил, что того и след простыл.
Подойдя к "скворечнику", Андрей сказал обалдевшему дядя Серёже:
- Не получилось договориться, разговор как-то не так пошёл. Извини, Дед.
- И что мне теперь делать? Додежуривать сутки, или как?
- Да как хочешь, - пожал плечами Иванов.
- Додежурю однако... Слышь, Андрюха, а ты куревом не богат?
- Держи, - Андрей отдал Деду початую пачку "Петра"...
- А ты куда, домой?
- Ага, - кивнул Андрей, - по дороге газетку куплю, где объявления о работе печатают...
Идти домой у него и в мыслях не было.
"Зачем? - думал он, идя куда вели ноги, а вели они его вдаль от оживлённых улиц и знакомых кварталов. - Что мне дома делать? В Веркины глаза бесстыжие посмотреть? Сказать, ей, что про Яшу, хахаля её, всё знаю?.. И про то, куда на самом деле ушли "дачные" деньги?.. Ну, знаю, и что? Что это решит? К чему все эти разборки? Ни мне, ни тем более, Верке они не нужны... Так куда же мне идти? К маме и Сашке? Попрощаться? А что я им скажу? Что опять вляпался в дерьмо, да по самые уши? Что скоро, как пить дать, снова за решетку?.. Да... очень приятное известие я маме и сыну приготовил, ничего не скажешь!.. А может, сдаться? Самому явиться в прокуратуру?.."
Эта мысль слегка его успокоила. А что, это идея - явка с повинной! Много дать не должны, а то и вообще, условным наказанием всё обойдётся. Подумаешь, ну дал по роже разок любовнику жены. Ну, организовал ему внеплановый визит к дантисту. Вкрутят имплантаты, поставят керамику - будет у Яши голливудская улыбка.
Иванов живо представил себе эту улыбающуюся белозубую паскуду и понял, что всё, о чем он сейчас думал - бред сивой кобылы.
"В прокуратуру идти нельзя, - понял он. - Яша меня по полной программе раскрутит. Нападение на сотрудника прокуратуры... тяжкие телесные как минимум. Еще этот хрен лысый... Кто знает, что это за птица, кому я в жопу пендель зарядил... В прокуратуру нельзя - факт. В бега надо подаваться... Только знать бы куда? На восток или на север? Может, к кому из товарищей по оружию податься? Меня на заимку на Байкал приглашали, чем не глушь?.. Курить хочу! Закурю, может, в голове проясниться что-то... Блин, курево-то я Деду отдал. Надо где-то купить..."
Андрей огляделся. Размышляя на тему: куда пойти, куда податься, он зашел в края, где раньше никогда бывать не приходилось - конкретная глушь, край Полынограда. Кругом какие-то гаражи-ракушки, люки погребов повсюду. Клёны какие-то чахлые, заросли полыни. Табачными киосками здесь явно не пахло.