Я еще успел подумать, что это наверное Взвешин — родственник того Взвешина, который помогал Малому и тоже был рыцарем Мальтийского Ордена.
— Сзади! — заорал Взвешину Древородов.
Но герцог Кабаневич уже провернул нечто совершенно невообразимое. Уж не знаю, как он вообще умудрился это сделать — возможно, этот остров дал ему мощный магический бафф, а может просто от близости желанного Перводрева у герцога произошёл полный отвал башни.
Так или иначе, но Кабаневич уставился в спину Взвешина, явно прицеливаясь, а потом телепортировался еще — на этот раз прямо внутрь рыцаря.
Обернуться и махнуть мечом Взвешин просто не успел, рыцаря разорвало на куски, как только герцог телепортнулся внутрь него.
Взвешин разлетелся на кроваво-мясные ошметки, куски его одежды и костей разметало в радиусе метров десяти, остатки рыцаря ухнули в китовый жир.
Меч Взвешина упал в тот же китовый жир, покрывавший остров, и тут же стал медленно и печально тонуть в нём, как потерпевший крушение корабль в море.
На том месте, где только что стоял рыцарь, теперь располагался Кабаневич — весь в крови и мясе. Оторванная кисть Взвешина торчала у Кабаневича из кармана термошинели, а остатки рыцарских валенок Кабаневич попирал ногами, втаптывая их все глубже в китовый жир.
Измазанный кровью и кишками Кабаневич хищно улыбался всеми своими платиновыми зубами.
Я вдруг понял, что рыцари-то были правы... Перводрево на самом деле даёт сверхспособности, но оно же и сводит с ума. Кабаневич явно наглухо долбанулся, причем даже не дойдя еще до самого Перводрева.
С другой стороны, оно было и неудивительно — герцог всегда питал какую-то слишком уж нездоровую любовь к артефактам Рюрика.
— Теперь их двое против пятерых! — провозгласил Кабаневич, — Уничтожим их! А я в курган...
— Стой, дурак! — закричал дядя, — Камень Ивана Грозного...
Я обратил внимание, что один из булыжников возле самого входа в курган Рюрика на самом деле был буроватым, явно не с этого острова.
Но Кабаневичу было плевать, он был пьян от близости Перводрева и уже утратил способность ясно соображать. Герцог в очередной раз телепортировался, но Камень Ивана Грозного сработал, как надо. В воздухе метнулась ослепительная голубая вспышка, через мгновение Кабаневич материализовался возле входа в курган, вот только материализовался он уже в полёте.
Камень Ивана Грозного, блокировавший любую магию, отшвырнул герцога от кургана с такой силой, что летящий Кабаневич сейчас напоминал ракету. Герцог, объятый клубами своей голубой магии, выписал в воздухе затейливую параболу, а потом ухнул куда-то за горизонт, прямо в воды Баренцева моря.
Остался ли он после этого жив — хороший вопрос...
Вот только у меня уже нарисовались вопросы посерьезнее. На меня мчался объятый своей метельно-кровавой аурой Древородов с мечом.
Теперь все слова были сказаны, боя больше было не избежать.
Я краем глаза увидел, как Полётов бросился на Кольчугина, взлетев и помчавшись на противника на бешеной скорости.
Еще я услышал, как Тая заорала:
— Нагибин, не давай Древородову трогать тебя!
«Трогать тебя»? Это еще что за дерьмо?
Я ощутил себя, как какой-то малый ребенок, которого предупреждают, чтобы он не давал себя трогать вот тому усатому дяденьке-извращенцу...
Но Древородов прямо на бегу скинул с рук свои меховые перчатки, так что к совету Таи явно следовало отнестись серьезно. Видимо, прикосновение Древородова на самом деле несет опасность...
Я выбросил вперед обе руки и атаковал Жаросветовским заклятием — потоком чистой магии.
Из моих ладоней вырвался сияющий солнечный поток, но Древородов подставил под этот поток свой меч.
И произошло нечто почти невозможное — Древородов ПРЕВОЗМОГ. Он каким-то образом буквально заблокировал мою атаку своим мечом, а потом всосал в этот меч моё заклятие.
Весь жаросветовский свет полготился деревянным мечом, через мгновение меч в руках Древородова обратился в горсть пепла, которую тут же развеял суровый полярный ветер.
Значит, противника я успешно обезоружил, вот только и вреда ему я не нанёс. И при этом потратил своё самое имбовое заклятие. Другое крутое заклинание — стену огня Огневичей я потратил уже раньше, сражаясь с поморами.
А значит...
— Да помогите мне уже! — заорал я Тае и дяде.
Полётов мне помочь явно не мог, я краем глаза видел, что его атака на Кольчугина не прошла, Полётов просто отлетел от противника, как мячик для пинг-понга, и теперь валялся среди китового жира.
Ну оно и неудивительно, магократ с фамилией Кольчугин явно умеет хорошо защищаться...
— Помощи не будет, я воевать не собираюсь, — весело проорал мне дядя, отбегая подальше от поля боя, — Я нужен Либератору живым!
Вот ублюдок.
Но Тая уже была рядом со мной. Как и обезоруженный, но все еще предельно опасный Древородов.
Рыцарь попытался меня без всякой задней мысли просто схватить за горло. Я ушёл от этой атаки не без труда, китовый жир хлюпал под сапогами и мешал нормально перемещаться.
Тая провела успешный удар Древородову в скулу, даже сломала её, но рыцарь даже не пошатнулся, хотя другого АРИСТО такой удар бы свалил.
Мда, похоже, с этим парнем на самом деле придется повозиться...
Но оно и понятно. Лохов Павел Вечный бы сторожить Перводрево не оставил.
Я попытался схватить Древородова за бороду, но ублюдок резко ушёл вниз и пробил мне своим валенком в колено.
Колено явно сломалось, я взвыл от боли, но остался стоять, чисто на ауре.
Еще пару прямых, теперь хук... Мимо! Еще заклинание Пыталовой, вызывавшее лихорадку... Тоже мимо! Твою ж мать!
Заклинание Пыталовой ушло куда-то в китовый жир.
Мы с Таей осыпали противника ударами, как из пулёмета, но Древородов был быстрее нас обоих вместе взятых. Тая его еще пару раз достала, вроде даже рассекла Древородову бровь кулаком, но рыцарю было плевать.
Я выхватил свой зачарованный кастет и попытался уработать в область сердца, но снова не попал.
Китовый жир, в котором тонули наши ноги, мешал. Не битва, а какая-то возня в болоте. О том, чтобы взлететь и пробить мой любимый летучий маваши гери не могло быть и речи.
Древородов явно меня срежет еще при попытке оторваться от земли...
Где Полётов и его противник, я уже не видел, но мой дорогой дядюшка торчал в десятке метров от нас, на самом берегу.
— Нагибин, помоги! — заорал я ему, уклоняясь от могучего хука Древородова.
— Это твой бой, племяш! — дяде, судя по всему, было весело.
Вероятно урод задумал просто забрать Перводрево, после того, как мы все тут друг друга перебьем. Изящный план, ничего не скажешь.
— Как кончу рыцаря — займусь тобой! — пообещал я дяде.
— Тогда Таня умрёт! — захохотал дядя, — Не отвлекайся, Нагибин!
Но я и не отвлекался. Я провёл наконец успешную подсечку, и мы оба — и я, и Древородов повалились в серую вонючую жижу.
Я схватил Древородова за плечо и впечатал в него подавление воли — Багатур-Булановское заклятие.
Над нами метнулся фонтанчик золотой царской ауры, заклинание явно прошло. Вот только... Древородову было плевать, что оно прошло. Уж не знаю, в чем было дело, то ли в рыцарской чести, то ли в том, что ублюдок на самом деле подъедал Перводрево, которое ему приказали сторожить.
Но факт оставался фактом — Древородов не стал покорным и боевого ража не утратил.
Он только зарычал, его глаза налились кровью, как у быка. Древородов ударил меня в нос, сломав мне его, и одновременно впечатал в меня какое-то заклятие...
— Тая, не стой, добивай его! — заорал я.
Мы оба, и я, и рыцарь, все еще барахтались в китовом жире. А вот Тая оставалась на ногах, вот только попасть сапожком по Древородову не могла, хотя и пыталась, рыцарь сохранял стремительность даже в партере...
— Телепортируйся в него, как твой дед! — закричал я.
— Я так не умею, Нагибин...