– Ну, уже совсем другое дело! – восклицала женщина, застегивая молнию на черном платье. – Боже, Эрик! Это самый маленький женский размер! Откорми ее! – фыркала консультант, расправляя складки на платье.
Нина растерянно смотрела то на Изабеллу, то на Эрика.
– Ну, же, – женщина указала на большое зеркало. – Да не бойся же ты, иди!
Нина робко подошла к зеркалу и взглянула на отражение. Вроде она, но в то же время и не она. Черное платье до колен с овальным декольте, и вроде донельзя простецкое, и, тем не менее, раскрывшее в исхудалом бледном теле привлекательные женские черты. Красивые женские руки обвили шею белым жемчугом и приподняли волосы в хвост.
– Это нужно исправить немедленно! – жестко бросила консультант, указывая на огрызки волос. – Смотри-ка, кажется, ей нравится!
Нина ничего не слышала, погрузившись в отражение новой себя.
– Ну, все-все, давай. Нас ждет еще очень много вариантов! – Изабелла подтолкнула Нину за штору кабинки.
И началась бесконечная череда однообразных действий: раздеться, одеться, зеркало, раздеться, одеться зеркало. Незамолкающая Изабелла с очередными едкими комментариями, к которым Нине пришлось привыкнуть.
– Что ты сутулишься как старуха?! Вытянись!
– Эти волосы проще оторвать и выкинуть!
– Есть такое чудесное дамское оружие – косметика! Или этот прыщ – твой любимый питомец? В таком случае я бы его пристрелила!
– Эти ребра будут долго преследовать меня в кошмарах!
– Это каблуки, а не ходули! Выпрями колени!
И все это время, пока Изабелла заново отстраивала скелет Нины, последняя изо всех сил старалась блокировать многочисленные видения, которыми женщина охотно делилась в подсознании. Эрик же деловито постукивал пальцами по планшету, ненадолго удостаивая улыбкой и похвалой очередное перевоплощение подопечной.
Спустя несколько часов золотая кредитка пикнула на кассе, вызывая тщательно скрываемый восторг продавцов.
– Пообещай зайти на неделе, подберем тебе новые брюки, – Изабелла нежно завела прядь волос за ухо Эрика.
– У меня их уже полсотни из-за тебя, – улыбнулся Эрик.
– Ну, полсотни это не полтысячи, – подмигнула Изабелла и удалилась в зал на охоту за очередной жертвой моды.
На улице заметно стемнело, и освещение в бутике уже стало ярче уличного. Нина безумно устала, но нутром чуяла, что это далеко не конец дня. В больнице у нее было мало занятий. В перерывах между приемами пищи она либо гуляла, либо спала, либо читала какую-нибудь глупую книгу, что приносил Остап. За двенадцать лет она настолько привыкла к столь размеренному образу жизни, что этот поход в магазин можно было растянуть на неделю.
– Я договорился со стилистом. Он приедет к шести, – говорил Эрик, выворачивая машину на центральную улицу.
– Как считаешь? – Эрик пытался разговорить подопечную. – Нина, ты в порядке?
Нина едва заметно кивнула.
– Ты не обижайся на Изи. Она может быть резкой, говорить первое, что на ум придет. Но оскорбить умышленно – это не про нее. В ней нет гнили. Поэтому если тебе вдруг показалось, что она…
– Она спала с отчимом, – вдруг произнесла Нина.
Эрик оторопел. Мозг не был готов к столь серьезному заявлению невпопад. Несколько секунд он растерянно молчал, пока разум пытался осознать сразивший его факт.
– О господи, Нина! – наконец, воскликнул он. – Что за…? Как ты такое можешь…? Ты же…
Эрик нервно стукнул по рулю, слова никак не давались языку.
– И со своим сводным братом-хиппи тоже, – добавила Нина, продолжая невозмутимо смотреть в окно.
– Так все! – Эрик резко затормозил и крутанул руль.
Машина остановилась на обочине, и Эрик развернулся к Нине.
– Ты не можешь так говорить! Я имею в виду… Ты не должна так внезапно огорашивать! Мне не нужно сообщать обо всем!
Нина взглянула на Эрика глазами, полными удивления.
– Но ты задаешься вопросом каждый раз, когда вы занимаетесь сексом в подсобке.
Эрик пораженно откинулся на спинку, пытаясь понять, какой из фактов удивил его больше: то, что она говорит о сексе, или то, что она говорит о его сексе с Изабеллой? А что еще она знает? Как много она знает о нем? Вдруг в голове мелькнула мысль, что все это – не такая уж и хорошая затея. Связаться с человеком, способным копаться в чужих головах. На что он рассчитывал? Что она раскопает чужое дерьмо, а его личное не увидит?