Высокий темнокожий парень продолжил тренировку. Шестеро молодых людей разбились на пары и принялись отрабатывать элементы рукопашного боя. Захваты, комбинации ударов ногами в кулак, укрепление предплечий и голеней с помощью серии ударов по ним и так далее.
– Не могу представить, что вы знаете, кто они и что замышляют, и не делаете ничего, чтобы их задержать, – призналась Людивина, глядя на этих решительных парней.
– У нас на них ничего нет. За что их сажать? За пылкую коллективную веру? Я же сказал, эти ребята куда осторожнее своих предшественников. Мы вычислили их, потому что они часто молятся в местах, за которыми ведется наблюдение, потому что вместе тренируются. От наших источников мы знаем, что некоторые хотели бы уехать в Сирию и воевать там вместе с братьями. Но этого слишком мало, у нас нет реальных доказательств.
– А если завтра двое из них перережут полквартала во имя религиозных убеждений?
Марк скривился:
– Такой риск есть… Но не забывайте, мы защищаем демократию. Мы живем в свободной стране, где каждый имеет право отстаивать собственные религиозные убеждения, в том числе и радикальные, если не призывает к прямому насилию. Нет, все-таки почему мы должны сажать в тюрьму этих парней, но оставлять на свободе радикальных христиан? Тех, кто хочет запретить противозачаточные таблетки, аборты, выступает против гей-браков, тех, кто чуть что кричит, что готов ехать в Сирию и бороться против ИГИЛ… Радикалами могут быть представители любой религии. Мы живем в демократической стране и имеем право на убеждения до тех пор, пока не пропагандируем ненависть и насилие.
– Обстоятельства таковы, что у нас есть все основания опасаться этих шестерых бойцов.
– Вот почему мы приглядываем за ними как можем, пусть даже не идеально – денег-то нет. Если мы арестуем их превентивно, уверяю вас, от этого будет только хуже: эти шестеро станут вопить про диктатуру, притеснение на религиозной почве, что они ничего не сделали, что их изолировали от общества только за религиозные убеждения, а поскольку у нас действительно нет веских улик, в целом они будут правы. Сами подумайте, как эти события повлияют на маргинальную молодежь – наверняка толкнут их к радикализму… В умелых руках подобная ситуация позволит привлечь раз в десять больше сторонников, чем эти шестеро внизу. Хитрые вербовщики начнут доказывать, что Франция – коррумпированная страна, враг ислама, бросающий в тюрьму мусульман, ближе всех подошедших к пути, указанному Пророком, и так далее… Нет уж, поверьте, если мы выберем самое простое решение, то, скорее всего, крупно проиграем.
– То есть пусть гуляют, а вы будете за ними присматривать одним глазом?
Таллек пожал плечами:
– Мы делаем все, что в наших силах. Никто не говорит, что у демократии нет проблем и недостатков. И наши нынешние враги ловко их используют. Но я хочу кое-что прояснить. Здесь их шестеро. Вполне вероятно, что трое или четверо из них – это мелкие хулиганы, которые нашли в религии духовное убежище, семью. Но если их не подтолкнуть, дальше дело не пойдет и они не станут реальной угрозой. Возможно, даже отвернутся от мира преступности, и в итоге общество только выиграет. Но важно понять, кто из них настоящий радикал. Кто готов – или скоро будет готов – перейти от слов к действию. А если мы посадим всех шестерых, то своими руками создадим банду из шести радикалов.
– Хорошо, а при чем тут Лоран Брак?
– Это вы мне скажите. Связана ли его смерть со всем этим? С его криминальными дружками?
– А если да, то кем он был? – подхватила Людивина. – Паршивой, но безобидной овцой или безжалостным волком?
Марк Таллек живо повернулся к ней:
– Вы все верно поняли. Я хочу знать, не стояла ли за ним какая-то сеть и не скрывается ли за его смертью что-то более масштабное.
Бойцы под мостом закончили тренировку, обменялись рукопожатиями и опустились на колени, чтобы помолиться.
13
За три дня рабочая группа в составе Гильема, Сеньона и Людивины сумела «собрать окружение» Лорана Брака: нарисовать разветвленную схему более или менее частых контактов жертвы и его семьи и в общих чертах разобраться, что это были за отношения в каждом конкретном случае. Схема, созданная за столь короткое время, была неполной и, скорее всего, содержала ошибки, но это была отправная точка.