— Да когда это всё было? — исступлённо выкрикнула Кристина. — Милли, ну пожалуйста, ну не надо так смотреть! Ты же добрая! Отпусти его! Дай ему уйти! Ну хочешь, меня убей, а? Хочешь? Но не папу, ну пожалуйста, пожалуйста! Ты же видишь, как ему плохо!
— Солнышко, не надо, — устало поморщился Кендалл. — Бесполезно. Просто — отойди.
— Да как не надо, как не надо? — Кристина бросилась на колени перед Эмили. — Ты на себя посмотри — ты же плачешь! Я же вижу, тебе папу жалко, тебе нас всех жалко, ну так же? Ты же всегда в Бога верила! Новый завет назубок знаешь лучше мистера Бротча! Ну вот скажи — после всего этого, после того, как он мучился — разве Бог его не простил?
— Бог простил, — кивнула Эмили, печально глядя ей в глаза. На искусанных губах Кристины затрепетала дрожащая, неуверенная улыбка. — Я — нет.
Грохот выстрела, отчаянный крик Кристины, гулкое стозвонное эхо, отдавшееся от стен, звонкий лязг гильзы, завертевшейся на краю площадки перед тем, как сорваться в пропасть, шум воды далеко внизу, в изъеденных ржавчиной трубах, — Пустошь приняла всё это, творя из тишины мгновение абсолютного ужаса.
Кристина растерянно и непонимающе уставилась на отца, распростёртого на полу. На лужицу крови, медленно выползающую из-под его спины. Точно так же сама Эмили когда-то стояла на коленях над мёртвым Джонасом, застыв в отрицании смерти, как насекомое в янтаре.
— Ты дойдёшь, — сказала она Кристине. — Наверху много оружия. Выберешь то, что тебе по душе и по силам.
Та машинально кивнула, едва ли понимая смысл слов. Как и она сама — не понимала. Круг замкнулся. И надо было порадоваться свершившейся мести. Но у неё в голове крутилось только одно. Тот взгляд, которым Джон смотрел на дочь.
Одним выстрелом она убила мерзавца и насильника. И чужую любовь и надежду. Что перевесит в момент Страшного Суда, Эмили не знала.
Она развернулась и медленно пошла прочь.
— Сука! — липкие от крови пальцы Кристины скользнули по её плечу. — И ты уйдёшь, да? Просто так уйдёшь?
Эмили обернулась. Поймала взгляд Кристины — абсолютно дикий и безумный; вряд ли дочка Джона Кендалла отдавала себе отчёт в происходящем, бросаясь на вооружённого человека. Это, наверное, должно было развязать Эмили руки — но на практике почему-то получилось наоборот.
Кристина дралась яростно и неумело — как девчонка. Отчаянно молотила руками по воздуху, промахиваясь через раз, пыталась вцепиться в волосы, выцарапать глаза… Что, в общем, не мешало её ударам быть довольно болезненными.
Длинные ногти полоснули Эмили по щеке. Она инстинктивно вскинула руку с револьвером, чтобы прикрыть глаза — и пальцы Кристины, хрупкие, но неожиданно сильные, впились в её предплечье, поползли к ладони, сдирая кожу…
— Хватит! — она перехватила запястье Кристины свободной рукой, вывернула на внешнюю сторону. Под тонкой кожей что-то хрустнуло — оглушительно, как показалось Эмили.
Они заорали одновременно: одна от боли, другая — от ужаса. Кристина попятилась, растерянно ощупывая безвольно обвисшую ладонь.
— Прости, — пролепетала Эмили. — Правда, я не хотела…
Кристина взвыла и бросилась на голос, неуклюже растопырив пальцы левой руки. Эмили отшатнулась. Кристина потеряла равновесие и полетела на пол, приложившись скулой — той самой, с незажившим порезом, — об острый край ступеньки.
— Перестань! — крикнула Эмили сквозь слёзы. — Ну хватит же, дура ты чёртова! Я ведь убью тебя, ты что, не понимаешь?
— Убей! — провыла Кристина, отнимая от лица окровавленную ладонь. — Давай, убей, сука! Ну, что смотришь?
Смотреть, в общем-то, было на что. При падении штанина комбинезона мисс Кендалл закаталась, открывая взгляду рукоять ножа, торчащую из-за голенища полуботинка. Обычная «бабочка», излюбленное оружие «туннельных змей». Вряд ли Кристина утаила его умышленно, скорее, просто забыла, что у неё ещё и нож есть. Она — могла.
Эмили поспешно отвела взгляд. Нет, слишком поздно — Кристина, растянув окровавленные губы в радостной улыбке, выхватила нож, с неожиданной прытью вскочила на ноги…
Удар плетью — вот на что это было похоже. Короткий, резкий звук выстрела снайперской винтовки.
Кристина рухнула на пол, как подкошенная. Пуля прошла навылет через левое надплечье, раздробив ключицу, превратив надостную и трапециевидную мышцу в месиво из миоцитов и костяных осколков — пятидесятый калибр никогда не отличался особой деликатностью.
Эмили посмотрела наверх, прикрывая глаза от света расцарапанной ладонью. Она знала, кто стрелял. И знала, что второго выстрела не последует.
*
Знакомая тень легла на залитые кровью ступени.
— Спасибо тебе, — проговорила Эмили устало, поднимая взгляд. — Хороший выстрел.
— Да, — Харон поморщился, глядя на пустые ампулы от «Мед-икс», ополовиненную бутыль с антисептиком и подобие повязки Дезо на груди Кристины. — Это лишнее, Эми.
— Ей больно.
— Ей просто следовало уйти, пока была возможность. Вот и всё.
— Я бы не смогла выстрелить, — неуверенно произнесла Эмили.
— Или, что хуже, смогла бы, — Харон склонился над Кристиной. Его пальцы дотронулись до тонкой шеи, проверяя пульс — да так и застыли.
Эмили почувствовала, как ей самой стало тяжело дышать. Она замерла, не в силах отвести взгляд от рук Харона. Рук, которые могли быть такими нежными, чуткими… и способными отобрать жизнь за долю секунды.
Их взгляды встретились.
— Нет, — глухо сказала Эмили. — Не надо.
— Это тебя догонит, — пальцы Харона медленно разжались. — И догонит — уж поверь — в самый неподходящий момент. Лучше уж сразу.
— Знаю. Но всё равно — не надо.
Он кивнул.
— Это когда-нибудь закончится? — спросила она устало. — Харон, я его убила. Я, блин, радоваться должна. А мне теперь в сотню раз хуже, чем утром.
— Месть — она не для радости, маленькая, — он поднялся на ноги.
— А для чего?
— Да чтоб я знал. Может, её единственное предназначение — освободить место для чего-нибудь нового.
— И на такой почве что-то может вырасти? — усмехнулась она.
— Может, Эми. Но этот тайный сад лучше другим не показывать.
Что мы за люди такие? — отстранённо подумала она, глядя на искажённое гримасой боли лицо Кристины. Он ведь убил бы её — спокойно. И так же спокойно позволил жить. И это не ужасно, хотя невозможно далеко отстоит от классической этики.
— И вообще, это я в неё стрелял, — Харон протянул Эмили руку, помогая встать. — Мне и отвечать. И здесь, и там.
— Мы оба знаем… — она уставилась на пятно крови, медленно расцветающее на повязке.
— Мы — знаем, — подтвердил он, осторожно дотрагиваясь до её разбитых костяшек. — Остальным необязательно.
*
Конечно же, их ждали у въезда на мост. Харкнесс, Мей и несколько новобранцев.
— Чистая работа! — начальник охраны поднял руки в приветственном жесте. — Нам есть что взять на вооружение, это точно.
— Ребята, вы просто дьяволы! — восхищённо помотал головой долговязый парень в новой, с иголочки, камуфляжной форме. — Вдвоём всех положили, это надо же, а?
— Там есть девочка из Убежища, Кристина, — перебила Эмили поток славословий. — Ей срочно нужна помощь врача.
— Поможем, — пообещал Харкнесс, протягивая Харону увесистый кошель с крышками. — Вот оплата, как и договаривались. И снаряжение можете себе оставить. Все согласятся, что вы заслужили.
— Кстати, Эми, насчёт школы, — Мей улыбнулась. — Пока вы тут решали проблемы, я порасспрашивала народ… Есть одно помещение — недалеко от Арлингтонской библиотеки. Можем хоть сегодня снарядить экспедицию.
— Не сейчас, — проговорила Эмили через силу.
— Ну, не сейчас, — легко согласилась Мей. — Ты сначала папу хочешь навестить, наверное?