Детали удерживали Эмили здесь. Не позволяли сорваться в чёрный провал тревожных мыслей.
— Всё-таки это действительно вы, — проговорил Квинлан, как-то странно глядя на Эмили. — Харон, и вы здесь… Это хорошо.
— Старший скриптор Лэниган, — представился его спутник, протягивая руку Эмили. Имя показалось ей смутно знакомым — отчего-то промелькнул в памяти Никсонвилль, страдальческое выражение лица Тома… Впрочем, сейчас это было неважно.
— Анклав? — спросил Харон Квинлана.
— Анклав, — тот поморщился, как от зубной боли. — Единственное, что можно сказать наверняка… — он замялся.
Харон не сводил со скриптора тяжёлого взгляда. Квинлан, помедлив, кивнул — словно бы в ответ на невысказанный вопрос.
Эмили рассердилась. Что это ещё за игра в гляделки? Нужно быстро решить, как перебраться через этот чёртов барьер и помочь папе.
— Вы ведь знаете какой-то потайной ход в Мемориал, да? — спросила она нетерпеливо. — И понимаете, насколько важно вывести оттуда учёных? Там сейчас папа и доктор Ли, наверняка эти уроды захватили их в плен. Нужно помочь им выбраться, пока их не перевезли в другое место…
Квинлан угрюмо молчал, глядя себе под ноги. Эмили нерешительно оглянулась на Харона — и вздрогнула: он вдруг оказался совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки.
— Эмили, ваш отец был убит сегодня утром, — сказал Лэниган мягко. — Штурмовой отряд Анклава захватил очиститель, и Джеймс Данфорд пожертвовал собой, чтобы часть учёных смогла спастись. Мне очень жаль, что вы об этом вот так узнаёте.
— Да, да, я верю, что вам жаль, — поспешно перебила она. — Но вы же понимаете, у нас просто нет времени. Папе нужна помощь, и…
Убит.
— Постойте, — Эмили жалко усмехнулась. — Вы ведь не хотите сказать, что папа действительно… — она не смогла заставить себя это произнести. — Здесь какая-то ошибка.
— Ошибки быть не может, — старший скриптор с состраданием посмотрел на неё. — Джеймс Данфорд мёртв. И всё, что мы можем сделать, Эмили, — это защитить вас.
— Мёртв, — машинально повторила Эмили. Слово застыло на губах гранитной крошкой.
— Да, мёртв, — сердито подтвердил Квинлан. — И вряд ли он захотел бы, чтобы его дочь стояла здесь на расстоянии выстрела от ставки Анклава. Я понимаю, у вас миллион вопросов — но позвольте мне сначала проводить вас в Цитадель, и уже там…
— Нечего ей там делать, — отрезал Харон.
— На дочь руководителя проекта «Чистота» объявят охоту. Да что там, сто к одному, что её уже сейчас ищут все разведчики Анклава. Вы сможете защитить её от этого? — Квинлан махнул рукой в сторону Мемориала Джефферсона. — В одиночку?
Харон не ответил.
— Мисс Данфорд, вас нужно спрятать в безопасном месте. Цитадель, при всех своих недостатках, сейчас самое безопасное, — Лэниган развёл руками, словно бы виновато. И этот жест был последним, что Эмили увидела перед тем, как тьма, которая выплеснулась из слова «мёртв», залила весь мир.
*
… Наверное, она просто отключилась, как взломанный робот. Не могло же так быть, что ажурные арки Арлингтонского моста, подсвеченные утренним солнцем, в одно мгновение превратились в крошечную комнату с низким закопчённым потолком. В дальнем углу теснились кривобокие пустые стеллажи, вдоль стены лежал на боку облезлый картотечный шкаф — похоже, комната была этаким хосписом для мебели, где ненужные вещи доживали свой век.
Наверное, ей что-то вкололи — теперь мысли Эмили текли тягуче и медленно. Одна мысль за раз, одна мысль навсегда. Папы больше нет.
Перед ней на оцинкованной поверхности стола стоял стакан. Воды в нём оставалось немного, на пару глотков. Эмили подумала, что, похоже, сидит здесь и таращится на стакан уже достаточно долго, — что ж, теперь спешить было некуда.
Слова «папа» и «смерть» не имели, не должны были иметь ничего общего. Но всё-таки с каждой минутой истончалась грань между ними, позволяя словам прорасти друг в друга, обзавестись общей кровеносной системой…
Неожиданно отчётливая мысль разбудила Эмили. Она выпрямилась и широко раскрыла глаза — как человек, который в хаосе линий вдруг разглядел беспощадную симметрию.
Я забрала отца у Кристины, а Пустошь забрала моего.
Только сейчас Эмили осознала, что в комнате она не одна. Харон сидел напротив — нижняя часть лица замотана шарфом, шапка надвинута на глаза. Шапку Эмили помнила, шарф — нет.
— Шарф, — произнесла она бесцветным голосом — не то бессмысленная констатация, не то столь же бессмысленный вопрос.
— Лэниган одолжил, — наверное, он поморщился. Лица Эмили не видела — только глаза. — Нужно было провести меня в Цитадель, и быстро.
— Цитадель, — повторила она, пытаясь уловить связь между этим словом и неожиданным предметом гардероба. Харон — гуль, а гулей Братство Стали не любит. Сильно не любит. Значит, ему надо было спрятать лицо, чтобы все не цеплялись с расспросами. Безупречная логическая цепочка. Садитесь, мисс Данфорд, высший балл.
— Мы в Цитадели, Эми, — Харон наклонился к ней. — В Цитадели, понимаешь? И нам тут не место.
Она кивнула.
Из-за двери доносились голоса — так громко и отчётливо, будто стена между комнатами была бумажной.
— Они знали всё, вы понимаете, сэр? — тараторил кто-то испуганно. — Все коды, координаты… От «Новостей Галактики» мы их оттеснили. Удерживаем Такома-парк, район Мейсон… вроде бы. Весь северо-запад потерян. Сэр, вы извините, что я не по форме, просто очень уж…
— Колдуэлл, отставить панику, — кажется, этот голос принадлежал Лэнигану. — Соберите информацию обо всех уцелевших и сохранивших лояльность отрядах. И предоставьте лично мне.
— Но сэр… — парень замялся в нерешительности. — Старейшина Лайонс, он же…
— Лайонс доверяет своему окружению. Из-за этого мы имеем то, что имеем. Лично мне. Или скриптору Квинлану, если меня не будет на месте.
— Будет сделано, сэр!
— Эми, — Харон накрыл её руку своей и ласково сжал. «Я с тобой», — говорило это пожатие. — «Вместе мы пройдём и через это». Только вот она не была уверена, что хочет куда-то идти.
— Это кабинет Лэнигана? — спросила она.
— Кого-то из них. Эми. Прости.
— За что? — она потянулась к стакану с водой. Взять его в руку с первой попытки не получилось — пальцы сомкнулись раньше, чем следовало. Плохой, нехороший аминазин. Или что там в ходу у медиков Братства.
Харон поднёс стакан к её губам. Эмили сделала глоток — зубы лязгнули о стеклянный край— и закашлялась: вода обжигала, как дистиллированная вина.
— Я просто не знал, что делать, — произнёс Харон с тихим отчаянием. — Я же не врач. Решил, что это сердце — опять… И принял их приглашение. А надо было увести тебя подальше отсюда.
Эмили пожала плечами.
Лэниган постучал в дверь. Заглянул в комнату, так и не дождавшись ответа.
— Мисс Данфорд, вам уже лучше? — он смерил Эмили тревожно-оценивающим взглядом.
— Как умер папа? Ему было больно? — только и смогла спросить она.
Лэниган покачал головой.
— Думаю, будет правильнее, если Старейшина Лайонс сам вам расскажет. Он лично знал вашего отца, и о том, что случилось в Мемориале, ему известно больше, чем мне. Если вы готовы с ним поговорить — без посторонних, конечно…
— Нет, — резко сказал Харон.
— Они знают про папу, — произнесла Эмили с трудом. Слова разбегались, как бусины с разорванной нити. — Я тоже должна знать.
Он нехотя кивнул.
Эмили поднялась на ноги. В ушах звенело, словно где-то рядом оборвалась тонкая струна, и её гаснущий звук отчаянно цеплялся за жизнь.
— Ведите, — сказала она.
Они шли через анфиладу комнат — Эмили еле поспевала за Лэниганом. Цитадель гудела, как растревоженный улей — они-то ещё могут что-то изменить, горько подумала Эмили. В отличие от меня.
Усталый мужчина в роговых очках прижимал к уху телефонную трубку, свободной рукой записывая что-то в блокноте:
— Похоже, они просто дезертировали, паладин. Да, в полной боевой выкладке, в силовой броне. Оставили пост и…