Я углублялся в подземелье и зомби становилось все больше. По пути то и дело встречались брошенные палатки где видимо ночевали сектанты. Какие–то запасы провизии в мешках и алхимические столы с колбами и котелками. Очевидно, что те, кто сотворил это с жителями деревни уже покинули это место. Но я надеялся, что по крайней мере смогу найти записи, которые прольют свет на произошедшее здесь. Вскоре я вышел в просторную залу с высоким потолком, здесь кроме вмурованных в стену захоронений имелось два крупных каменных саркофага покрытых выцветшими от времени алыми полотнами ткани. Несколько гобеленов с изображением солнца украшали стены, а зачарованные факелы светили куда ярче чем в коридоре.
В центре зала стояло несколько столов с кожаными креплениями которыми привязывали людей. Огромный котел с черной маслянистой жижей стоял рядом с ними. Он бурлил и кипел будто что–то жуткое собиралось вылезти наружу.
— Ну в принципе логично. Большая комната в конце подземелья — это почти гарантированная встреча с боссом. — вслух заметил я, дожидаясь, когда босс все–таки созреет и покажется.
— Согласен! — донесся насмешливый голос из–за спины. Я обернулся и увидел знакомое лицо.
Позади меня с насмешливым лицом стоял Ношу Черное. Судя по одежде, он тоже был счастливым обладателем набора раннего доступа и щеголял в черном бархатном камзоле и крутил в руках лакированную трость с набалдашником в виде змеиной головы. Рядом с ним задумчиво покачивал костями высокий скелет с большим двуручным мечем в руках.
— Привет. Смотрю приоделся. — хмыкнул я. — Ты тоже разведчиков ищешь?
— Будто Мариус еще какие–то задания дает! — фыркнул блондин. — Не болтай. Сейчас вылезет. — маг ткнул посохом в сторону котла, там и правда завершилось бурление и бесшумно восставала черная исполинская фигура.
«Морис. (Шпион графа Мариуса) 20 ур.»
В отличии от прочих зомби у этого с пигментацией кожи было все в порядке. У него было весьма накачанное тело с почти идеальной фигурой, а загорелая кожа блестела от влаги. Волосы у шильвана были черными, волнистыми и достигали плеч. Синие глаза весьма контрастно выделялись на его привлекательном лице, а мне в голову закралась мысль: «У Мариуса таки, губа не дура!»
Глава 52
Морис огляделся и заметил нежданных гостей, он насмешливо улыбнулся и пошел в нашу сторону. Так как пока он не отображался как враждебное существо напасть мы на него не могли. По крайней мере, не заработав внушительного размера штраф. Ношу Черное нервно сжал свою трость–палочку и потянул руку к синей сфере, висящей у него на поясе.
— Смотрю, у Мариуса, все такой же хороший вкус. — хмыкнул он, а мысли то у нас сошлись, подумал я. Голос у шпиона был подстать внешности, происходи этот разговор в реальности у меня бы от него мурашки по коже побежали. Морис остановился и внимательно всмотрелся в мое лицо. — Но какой же ты никчемный! — честно говоря, как бы человек не хотел угрожающе нависнуть надомной, не сильно то у него это получалось. Я был банально выше его ростом, так что он просто угрожающе сверлил меня взглядом. — Я столько лет верно служил графу, но не был удостоен даже благодарности! Не говоря уже о чем–то большем!
— Плохо работал? — брякнул я и получил тычок в ребра от блондина. Оскверненный Морис сердито засопел, но быстро успокоился. Он повернулся ко мне спиной и поправив влажные штаны и рубашку, дошел до котла.
— Ничего, — тихо произнес он, опуская руки в черную жижу. — Вы все, еще поплатитесь за свое пренебрежение. Уничтожу все что так любит этот кровосос! — Морис истерично расхохотался. — И начну с тебя!
Черная субстанция из котла бурным потоком полетела в мою сторону. Будучи готовым к какой–то гадости, я ловко отпрыгнул в сторону. В тот же момент, «Цепи боли» сковали буйного шильвана, не давая ему шевельнутся. Демон бодро побежал к мужчине и ухватив его зубами за лодыжку, принялся активно ее жевать. Ношу Черное отправил в бой скелета и тот довольно бодро для своего невзрачного телосложения, замахал мечем. Морис вырывался из захвата и начал раздуваться, покрываясь чернотой.
— Убью! Убью! Всех убью! — кричал он, эти вопли будто отскакивали от стен и заполняли комнату целиком. Наконец он закончил расти, окончательно превратившись в уродливого качка, даже некогда красивое лицо теперь представляло собой какую–то жуткую гротескную физиономию. Статистика оскверненного человека подскочила до каких–то неприличных значений явно неподходящих двадцатому уровню.