Ну вот, мало того, что с головой проблемы, теперь еще и кровь не такая как у всех.
- Я решил найти тебя, и выследил по запаху. Узнал, где живешь. Но тебя слишком быстро вычислили Хранители, - его голос звучал с сожалением. – Я не хочу, чтобы ты была приманкой. Хотя понимаю, каждый выполняет свою работу.
- Но Хранители ничего не знают об этом, - не хотелось думать, что меня станут использовать в качестве наживки для вампиров.
- Ты не такая как все охотники, - он поднес руку к моему лицу, но вовремя одумался.
Мы смотрели друг на друга и я тонула, тонула, тонула… Какая-то неизвестная до этого мне связь установилась между нами. Разве такое возможно? Мы же играем за разные команды. Ничего подобного я раньше не ощущала. Словами это не описать, просто не хватит сравнений своим чувствам.
Мне протянули руки и я, не задумываясь, схватилась за них. Как будто только этого и ждала.
Я почувствовала, что во мне внутри что-то рвется, как будто я была пришита и нити, не выдержав моего сопротивления, стали одна за другой лопаться. Свобода и легкость. За мной никого нет, я больше никому не подчиняюсь. Связь с Хранителями исчезла.
Душевные терзания прекратились, теперь во мне поселилась гармония. Приятная прохлада гладила мои руки. Тут я увидела, что мы действительно держимся за руки. И этот факт только подтвердил мою теорию. Ни жжения в венах, ни напряжения в мышцах я тоже не чувствовала.
- Я… - После пережитого, слова подбирались с трудом, - я больше не охотник?
- Кажется, да, - Дан был удивлен не меньше моего.
Я не знала, как спросить. А вдруг это только я почувствовала? И не нужна ему так, как он мне. И совершенно неважно, что он вампир. Я хочу быть с ним.
- Что ты делал на кладбище? – Я спросила первое, что пришло в голову, говорить о новых ощущениях пока было нелегко, но молчать еще труднее.
- Мои родители там похоронены.
Было заметно, что Даниила тоже терзали вопросы.
- Дана, что мне делать? Вернуть тебя обратно? – В голосе слышалась надежда.
- Меня, скорее всего, ищут, - я представила, как Арчи и остальные отчаянно разыскивают меня. Бедный Арчи. Как все объяснить? А объяснять придется. Я не могу пропасть бесследно, не могу так поступить. – Я не хочу, но мне все равно надо увидеться с ними.
- Они тебя не отпустят, а я не смогу защитить тебя от Петра, - Дан сжал руки в кулаки.
- Петр? Твой отец?
- Да. Это я во всем виноват, - он закрыл лицо руками, безысходность овладела им. – Я рассказал ему о тебе. Когда я чуть не убил тебя, то пришел к отцу, хотел поделиться. А он обрадовался и сказал, что наконец-то дождался. Я не понял сначала, о чем он говорил. И потом отец рассказал мне историю о посланнице, - Дан посмотрел на меня.
- «Посланница». Ну и что? Я тоже знаю это предсказание.
- Знаешь, и до сих пор не поняла, что это ты?
Как? Я – «посланница»? Что за бред? Не может быть?
- Подожди. В пророчестве не говорится, что «посланница» была Хранителем, - не желая верить, в голове уже складывались некоторые факты.
- Не говорится, - согласился со мной Дан, - а кто сказал, что этого не может быть? Проблема в другом... - его голос снова стал печальным.
- Ладно, допустим, это я. В чем тогда проблема? – В душе закрались опасения, что он не хочет исполнения предсказания, потому что в нем вампир полюбит «посланницу».
- Хранители знают только одну часть пророчества, - серьезным лицом он посмотрел на меня. – Среди вампиров существует поверье. Тот, кто выпьет кровь «посланницы», станет всемогущим, уничтожит всех Хранителей. И больше никто не сможет помешать вампирам жить спокойно. Это Петр охотился на тебя, специально создал кучу нежити, чтобы вынудить вас приехать. На чужой территории вы хуже ориентируетесь, а значит, заранее слабее. Он одержим идеей и не успокоится, пока не добьется своего. Теперь ты понимаешь, что охотники тебе не помогут. А я смогу тебя защитить, только будучи рядом.
Господи! Сколько всего произошло со мной за последние дни. Жила себе жила, никому не нужная. А теперь выясняется, что родилась на свет, чтобы умереть во спасение человечества. Меня готов защищать вампир от любого, кто посмеет причинить вред. Пойдет против всех. Я предала Хранителей и они, узнав обо мне, захотят привести в исполнение пророчество. Неужели, они убьют меня? Может, не возвращаться вовсе? Что делать?
- И что мне теперь остается? Прятаться и бояться? – Интересная перспектива вырисовывается, хотя если Дан будет рядом, я согласна. – А может сдаться в руки правосудия? Меня убьют, и всем станет легче, вампиры перестанут пить человеческую кровь, и, наконец, Хранители и вампиры договорятся.
Такой реакции на свои слова я не ожидала. Даниила буквально затрясло от злости, руки сжались в кулаки, из горла вырвалось рычание. Я поджала колени и съежилась от страха.
- Никогда. Так. Больше. Не говори, - сквозь закрытые зубы угроза казалась еще страшнее. Как будто у собаки забрали вкусную косточку, и она порвет любого, чтобы ее вернуть. Или как мать защищает своих детенышей. Или как самец свою самку; мужчина – женщину. Неужели, Дан считает меня своей женщиной?
Переступив через свой страх, я подошла к нему, взяла за руки и посмотрела в глаза, пытаясь взглядом его успокоить. Он расслабился, дыхание стало восстанавливаться.
- Прости, прости меня, - неожиданно он обнял меня и прижал так крепко, будто пытался растворить меня в себе. – Не бойся меня, - его дыхание щекотало ухо. – Просто невыносима сама мысль о том, что кто-то может причинить тебе боль.
- Почему? – Глупый, конечно, вопрос.
- Пока не понимаю, что со мной. Человеческие чувства я давно утратил. Людям, которые ко мне приходят в церковь, я, конечно, помогаю добрым советом, но до конца сопереживать не могу. А ты, - он отстранил меня, рассматривая, - теперь самое дорогое на свете для меня.
Такая правда легла как бальзам на израненную душу. Я тоже нужна ему. Он это поймет со временем.
Остается понять, что делать с Хранителями.
Вечность окутала меня сильными руками. И мы переместились обратно. Туда, где меня ждет суд.