- Прости, - я поняла свой промах. - Просто я не воспринимаю тебя, как вампира. Мне неважно кто ты. Я тебя люблю и это главное.
- А я люблю тебя, - Дан наклонился и поцеловал меня. Потом прижал к себе и зарылся носом в волосы. – Хотя и не заслуживаю такого счастья, - после некоторого молчания добавил он.
- Как ты можешь так говорить? - Я отстранилась и заглянула ему в глаза.
- Я же убийца… - Он сказал так, будто я не понимаю очевидного.
- Дан, ты как никто другой заслуживаешь счастья. Ты не хотел такой жизни. И выбрал гуманный способ пропитания. Ты помогаешь людям, а не забираешь их жизни. В тебе человеческого больше, чем в некоторых людях, - я отстаивала свое мнение, как ребенок. Я не согласна с тем, что вампиры не достойны любви. По крайней мере, не все.
Он не стал спорить со мной. Просто улыбнулся и крепко обнял.
- Ты потрясающая.
Я уткнулась ему в грудь. От него пахло цветами.
- Дан, а где бункер?
- Да вот же он, - Дан указал пальцем в сторону.
- Это ведь просто камень.
- А ты что хотела увидеть? Надпись «Логово вампиров», «Заходите на огонек, будем рады вас съесть»? Дана, он замаскирован, нельзя чтобы кто-нибудь узнал факт его существования. – Действительно, как мне это в голову не пришло.
- А сколько там вампиров? – Только сейчас вспомнила, как Дан что-то говорил, про клан Петра, который на время войны распался.
- В клане Петра, вместе со мной, всего семь вампиров. Хоть я и ушел от него, но все равно считаю себя их частью.
- Женщины тоже есть? – Как-то ревностно я подумала об этом.
- Конечно, есть. Сейчас сама все увидишь, - Дан сдвинул неподъемный камень, там оказался лаз.
- А ты… с кем-нибудь… - Ревность душила с новой силой. Как подумала, что Дан мог кого-то целовать и не только, меня сразу затрясло внутри.
- Я всегда ждал тебя, - он спрыгнул в дырку и протяну мне руки.
- Правда? – Я посмотрела на него. В ответ получила укоряющий взгляд, говорящий, мол, ты, что мне не веришь. Конечно, верю. А еще больше люблю и ревную. И ничего с этим поделать не могу. - А нельзя как раньше? Раз и все. – Я посмотрела на свое вечернее платье. Жалко пачкать такую красоту.
- Можно, только отец не любит, когда я застаю его врасплох. Тем более, мы идем в гости, - Дан так спокойно говорил об этом, как будто зашли чаю выпить. И нет никаких вампиров, желающие впиться мне горло.
Я вздохнула, обратного пути нет. И спрыгнула с объятия Даниила.
Он ловко подхватил меня, затем высунулся наружу и так же легко задвинул за собой камень. И без того и жуткая нора, стала еще ужасней.
Мы пошли по коридору.
Я вцепилась мертвой хваткой в руку Даниила и боялась хоть немного ее ослабить. Как будто, если это произойдет, то я потеряю его навсегда. А в такой темноте не найду никогда. Вот это уже точно, мое зрение не рассчитано на такие условия.
Мысли снова стали одолевать. Я сомневалась в правильности визита к Петру, но если ему есть что предложить, то надо выслушать. Выпало так, что, именно, я должна решать, как жить этому миру: людям и вампирам; Свету и Тьме. Только как? Остается, пока, неизвестно. А еще, я не знаю, на чьей стороне.
На стенах появились первые фонари. Очень тусклые, освещающие лишь очертания коридора. Надо же, здесь есть электричество! Кто его сюда проводил? А главное, зачем? Может, они пользуются плодами цивилизации, например, любят смотреть телевизор или пользуются Интернетом. Вампиры в свете не нуждаются. Значит, фонари зажгли специально к моему приходу. Что ж, очень мило с их стороны. Хотя бы увижу их лица. Интересно, они все такие же красивые, как Дан.
В конце коридора становилось светлее. Там показалась фигура. Наверное, Петр.
Он ждал, пока мы подойдем.
- Здравствуйте, здравствуйте, - он выглядел, как радушный хозяин. – А я уже заждался.
Он потянулся к Даниилу, чтобы обнять его.
- Здравствуй, отец, - Дан сильнее прижал меня к себе. А свободной рукой обнял отца. – Отец, это Дана. Хотя, ты уже знаешь. Дана, - он посмотрел на меня, - это Петр.
- Здравствуйте, - робким голосом сказала я. И встретилась с ним глазами.
Они были черные с красноватым оттенком. И очень пугающие. В них читалась неприкрытое желание попробовать моей крови. Его глаза рисовали мне картинку того, что он хочет сделать со мной. Но тут же она оборвалась, не доходя до страшного места моей гибели. Он передумал? Почему? Что он хочет? Не понимаю, ничего не понимаю.