— Преувеличиваешь?
— Немного, — признался Шекспир. — Но ситуация плоха и может стать совсем безнадежной.
— Что мы можем сделать, чтобы остановить Бешеного Пса?
— Молиться.
— Я не из тех, кто способен проболтаться.
— Прими мои извинения, конечно, мне следовало тебе сказать, но голова была занята другими мыслями.
— Ты прощен, — улыбнулся юноша.
— Благодарю вас. — Шекспир усмехнулся. — Теперь я могу спать спокойно.
Нат оглянулся на Уинону и Утреннюю Росу, которые шли позади, футах в пятнадцати. Прекрасная девушка, теперь его невеста, слегка улыбнулась. Она вела под уздцы лошадь, которая тащила носилки с Черным Котлом. Рядом шла будущая теща Ната.
— Хотел бы у тебя кое-что спросить, — вспомнил Шекспир.
— Спрашивай.
Старый охотник указал на голову Ната:
— Ты решил всегда носить его?
Нат дотронулся рукой до орлиного пера, привязанного у правого виска тонкой полоской из оленьей кожи. Он видел — так носят некоторые индейцы.
— Я точно не знаю, почему решил надеть его. Может, я наконец оценил, какую честь оказал мне Белый Орел.
Шекспир кивнул:
— Ты учишься.
— Недостаточно быстро, по-моему.
— Всякий познает жизнь в соответствии с собственным разумением. Как говорится в Библии, всему свое время. Для каждого дела уготован свой срок.
— Даже не верится.
— О чем ты?
— Ты цитируешь еще кого-то, кроме Шекспира.
Траппер стукнул себя по лбу в притворном удивлении:
— Что я наделал! Вот и получил щелчок от молодого…
Нат усмехнулся и посмотрел на солнце, которое стояло еще высоко.
— Будем делать остановку?
— Лучше не стоит. Хотя понимаю — женщины и дети устали. Думаю, Бешеный Пес вернется, тем более что нас легко выследить. Может застать врасплох.
— Как ты думаешь, что будет с могилами шошонов?
— А что?
— Может Бешеный Пес вырыть тела, чтобы снять с них скальпы?
Шекспир удивился:
— Индейцы могут быть кровожадными, но они не психи. Им не придет в голову выкапывать трупы. И откуда у тебя такие дикие предположения?
Нат пропустил вопрос, рассматривая холм, по которому они начали подниматься. Южный и северный склоны поросли деревьями, но вершина была абсолютно голой, если не считать кучки валунов.
— Должно быть, из тех книжек, что ты прочитал в Нью-Йорке, — продолжал старик тем же беззаботным тоном. — Книги порой наводят людей на странные мысли.
— Ты о нем? — Нат кивнул на мешок у седла.
— Старик Уильям писал о жизни, а не о всякой там чепухе, как некоторые из теперешних писателей.
— О жизни, говоришь? Поправь меня, если в его произведениях нет, к примеру, ни слова о призраках.
— Да, но…
Они продолжали подниматься по склону, то и дело огибая большие плоские камни.
— Остановимся здесь! — заявил Шекспир, направляясь к вершине холма.
Нат подъехал к валуну и придержал поводья, ожидая Уинону, чтобы помочь ей подняться. Смесь любви, благодарности и искреннего смущения читалась в глазах девушки и еще вера в то, что Нат испытывает те же чувства.
Уинона подходила, крепко держа лошадь за поводья, и старалась, чтобы тряска не тревожила отца.
Утренняя Роса, опустив голову, не отрывала печального взгляда от неподвижно лежащего мужа.
«Отрежет ли она палец, если Черный Котел умрет? — задумался Нат. — А что если и Уинона поступит так же?» Его беспокоило, что девушка может срезать кончик пальца, и Нат дал себе слово помешать ей в этом.
— Уинона, — тихо позвал он. Девушка устало улыбнулась:
— Привет, Нат Кинг.
Ему нравилось, как она это говорила. По ее превосходному произношению никто бы не догадался, что девушка знает только эти три слова. Нат наклонился, похлопал лошадь и знаками показал, что привал будет на вершине холма. Юноша поинтересовался, как чувствует себя отец Уиноны.
Нахмурившись, она жестами объяснила, что Черный Котел на пороге смерти. Утренняя Роса промыла рану и приложила целебные травы, но копье прошло рядом с сердцем, и вероятность выздоровления очень мала.
Нат посочувствовал ей, извиняясь за то, что с трудом может выразить свои мысли.
Уинона успокоила его — у него, мол, получается хорошо, и добавила, что ждет с нетерпением, когда Нат выучит их язык и научит ее своему.
Так они достигли вершины холма.
Шекспир спешился и теперь проверял местность. Его заинтересовал полукруг из валунов в форме подковы — прекрасное естественное укрепление, идеально подходящее для укрытия. Камни в среднем достигали пяти футов в высоту и лежали близко друг к другу. Открытая сторона «подковы» была обращена на северо-запад, и склон там был круче, чем в других местах. На востоке, откуда пришла колонна, тоже был проем, но всего лишь фута четыре шириной.
Шекспир позвал Ната.
— Смотри за отцом. Я скоро вернусь, — сказал юноша Уиноне, спешился и подошел к трапперу.
— Ну как тебе? — спросил Шекспир.
— О чем ты?
— Место хорошее?
— Да, здесь мы легко сможем обороняться, — согласился Нат.
— Вот именно, — подтвердил Шекспир, окидывая взглядом вершину, будто охраняемую каменными часовыми. — Можно удерживать позицию до бесконечности, если понадобится.
— Да, но нам нужна вода, — спохватился Нат.
— Разве ты не видел?
— Что?
— Иди-ка за мной! — Он направился к скоплению валунов.
Приглядевшись, Нат увидел небольшое зеркало воды среди камней. Скрытый тенью от валунов, водоем был всего лишь фута два шириной.
— Думаешь, источник?
— Похоже на то. — Шекспир наклонился, чтобы зачерпнуть воды. — Холодная — стало быть, родниковая. — Он постарался дотянуться до дна. — И для стока дождевой воды слишком глубоко.
Нат спохватился:
— Нам же еще нужна еда.
— В крайнем случае пойдет мясо лошадей, оно не такое уж плохое на вкус.
— Я не стану его есть. Ты что всерьез решил остаться здесь? Я думал, ты хочешь убраться отсюда как можно дальше.
— Хотел, — подтвердил Шекспир, и прежде чем он развил свою мысль, с востока послышались выстрелы.
Нат сжал в руке «хоукен»:
— Кто это может быть?
— Это Бешеный Пес.
ГЛАВА 15
Нат подбежал к валунам, взглянул на юго-восток и увидел всадников, на расстоянии полутора миль от холма.
— Они вскоре будут здесь, — заметил траппер.
Тянущий Лассо и оставшиеся воины поднялись на вершину.
— Мы будем сражаться, — объявил парень. — Удержать черноногих. Вы уходить. Берите женщин, детей.
— Не спеши, мой друг, — сказал Шекспир.
— Мы не сражаться?
— Нет причин, чтобы обрекать себя на неминуемую смерть. У нас есть время, чтобы осуществить план, который пришел мне в голову, — сказал Шекспир и разразился длинной речью на языке шошонов.
Нат опять пожалел, что не понимает. Облако пыли, поднимающееся из-под копыт лошадей черноногих, приближалось.
Наконец старый охотник закончил наставление и добавил уже по-английски:
— Теперь ты знаешь что делать. Действуй.
— Ты — старый лис, Каркаджу, — сказал молодой воин, хитро улыбаясь, и заговорил с двумя воинами.
Те немедленно развернули лошадей и поскакали к подножию холма.
— Куда они? — спросил Нат.
— Это наша приманка, — лукаво ответил Шекспир. Тянущий Лассо и оставшиеся воины отъехали к деревьям, растущим на южной стороне холма.
— Тоже приманка?
— Нет, они наберут веток для нашего укрепления.
— Ты считаешь, все это сработает?
— Когда дело касается жизни и смерти, не стоит зря тратить время, — заметил траппер и вернулся к валунам. Он начал давать указания шошонским женщинам и детям, которые тотчас принялись за дело, да с таким рвением, будто старый охотник был их соплеменником.
«А что если так и есть?» — подумал Нат. Он слышал, что некоторые племена принимали к себе белых, но ему не приходило в голову спросить об этом Шекспира. Различив в облаке пыли скачущих прямо к нему двоих воинов, Нат поднял карабин.
Вернулся Тянущий Лассо с приятелями — они притащили ветки и сучья. Женщины принялись сооружать заслон, замыкающий подкову, оставляя только небольшой проход, фута в три шириной. Дети согнали лошадей в центр убежища и теперь завязывали пасти собакам, чтобы те не лаяли.