— Мали… — в ужасе шепнула Филисити.
— Я тоже не ожидала, — хмыкнула женщина, — но когда начали осыпаться волосы, я проверила. Результат не заставил себя ждать. Скоро должна появиться корка, и тогда эта треклятая зараза убьет меня.
Этот бич назывался красной лихорадкой. Больной стремительно лысеет, начинает медленно слабеть, позже кожа головы покрывается твердой красной коркой. Во время болезни его мучают ужасные головные боли, и с развитием заразы они учащаются. Люди умирают от нее в страшных муках, и никакие снадобья не могут помочь. Но целитель может. Если это хороший целитель…
— Я никогда прежде не лечил такое, — неуверенно произнес Ольциг, — поэтому обещать не могу. Но я попытаюсь.
Совет лесных колдунов взглянул на dassa, как на спасителя.
— Это отнимет у тебя много сил, — предупредила Мали, болезненно сжавшись, — и может не получиться.
— Я вернул Райдера почти с того света, — важно заявил монах, выпятив грудь, — а позже лечил раны на их телах, чтобы призвать души обратно в тело. Мне удавалось такое, что не снилось даже выпускникам целительской специальности. С Божьей помощью смогу вылечить и тебя.
Все были настолько поражены его самоотверженным порывом, что и слова не сказали, когда он вплел в свою речь Единую Веру.
Эвлорис серьезно посмотрела на меня.
— Но его сил не хватит, чтобы помочь тебе после.
— Это пустяки, — отмахнулся я, — мне не привыкать, и я не болен. А вот Мали нужна помощь.
Члены совета переглянулись. Имайя тяжело вздохнул.
— Все здесь понимают, что за спасение Мали мы будем вам обязаны. И ценой вы, разумеется, назовете принятие ваших условий.
Филисити посмотрела на рыжеволосого колдуна.
— Если война не начнется, и мы успеем, ваша помощь и не пригодится.
— Война уже начинается, девочка, — строго сказала Вилисса.
Эта новость заставила нас вздрогнуть, словно нас облили ушатом холодной воды.
— Нам пришло прошение от наместника Кирланда пропустить армию кратчайшим путем к Тритонову перевалу навстречу чегрессам, — подтвердил ее слова Вейнар, — поэтому вот ответ на ваш вопрос: весть о том, что вы живы, не дошла до короля. Скоро начнутся боевые действия.
На мои плечи навалилась тяжелая усталость. Не успели. Опоздали…
А Дайминио? Получается, он считает меня мертвым? Проклятье, надеюсь, он стойко пережил эту новость. Сейчас я бы многое отдал, чтобы у кардинала не было ко мне отцовской привязанности.
— Когда здесь пройдет армия? — хмуро спросил Роанар.
— Прошла вчера, — кивнула Бетани, — но если завтра отправитесь, успеете нагнать.
— Что толку? — всплеснул руками Ольциг, — догнать, но не остановить.
Вейнар переглянулся с Эвлорис и кивнул.
— Послушайте, мы примем ваши условия. Если война перекинется сюда, мы вступим в бой и поможем союзникам. До последнего будем держаться в стороне, но все же поможем. Если у тебя, — он обратился к dassa, — получится спасти Мали.
— Я сделаю все, что смогу, — пообещал монах.
— В таком случае, мы тоже, — оглядев своих друзей, отозвалась Бетани.
Эвлорис поднялась со своего места и подошла к камину, на который в начале ужина Мали поставила котелок с травяным отваром. Старая колдунья зачерпнула его, разлила по четырем чашкам и поставила передо мной, Ольцигом, Роном и Филисити.
— Вот что, — дружелюбно сказала она, — этот настой поможет вам восстановить силы. Может, снимет твою головную боль.
Я опустил глаза в чашку. Мутный отвар пах разными травами и выглядел отнюдь не привлекательно.
— Спасибо, но воздержусь, — качнул головой я, заметив краем глаза, что Филисити несколько обиженно взглянула на учительницу, осушила напиток до дна и с вызовом поставила чашку на стол, точно предложение попробовать его было для нее оскорблением.
Ольциг, чтобы угодить Эвлорис тоже осушил ее и, поморщившись от горечи, поблагодарил старую колдунью.
Филисити посмотрела на нас с Роном и многозначительно кивнула.
— Они дают этот отвар всем, кто приходит в деревню, — с наигранной улыбкой произнесла она, вновь посмотрев на свою учительницу обиженно. Старая колдунья погладила ее по плечу.
— Просто решили, что тебе следует составить компанию друзьям. Ты, должно быть, соскучилась по этому отвару за шесть лет.