– Как думаешь, это действительно наши его убили? И с какой целью он направлялся к драконам?
– Не знаю. Но уверен, это не демоны. Нам меньше всего нужна сейчас война. Это означает разруху, а с нынешним королем Огненное точно ждет поражение.
– Ты прав, друг. Великий и могущественный Реаркадаш, будь он жив, наверное снова бы умер от позора, увидев, как запустил королевство его сын.
Второй, Таршар, задумчиво посмотрел перед собой.
– Подумай, Карааш, кому выгодна смерть темного принца? Или точнее, кому выгодно, чтобы между демонами и темными завязалась война?
Карааш проследил за взглядом друга и повернулся в зал.
– Светлым, – еле слышно прошептал он.
– Ну что, не сильно скучала? – улыбаясь, спросил Мор, подошедший в это время к столу. Демоны тут же затихли, прислушиваясь к нашему разговору. Интересно, а они знают эльфийский?
– Нет, не сильно, – заверила я темного. – Что на завтрак?
– Вареные яйца берингского водоносца, – довольно произнес он, но название, естественно, мне ни о чем не сказало. – Я также попросил упаковать десяток нам в дорогу.
– О! Как интересно.
Ну что ж, яйца – они везде яйца! Я посмотрела на демонов, они молча пережевывали еду, время от времени бросая на нас косые взгляды. Нет, сейчас ничего не смогу рассказать Мору, надо подождать, когда уйдут они или мы.
А эти яйца оказались очень даже ничего. По размеру чуть больше куриных, но очень вкусные. Мы их разрезали пополам и мазали сверху каким-то соусом с душистыми травами, заедая горячей булкой.
– Хорошо, что заказал с собой, очень вкусно, – довольно произнесла я, проглотив последний кусочек.
– Хорошо, что напомнила, – подхватился Мор. – Пойду заберу их и можем отправляться.
Он поднялся с лавки, повернулся в зал, а затем резко развернулся обратно и с напряженным лицом сел на место. Демоны, сидевшие рядом, тут же обернулись к нам, заметив резкое движение.
– Что случилось? – прошептала я, наклоняясь над столом.
– Там сидят светлые, которые напали на меня.
Я подняла глаза над ним и увидела в противоположном углу трактира большую компанию светлокожих эльфов. Они все были как на подбор: невероятно красивые, высокие, с мощной мускулатурой, и их было пятеро.
– Пятеро на одного? – возмущенно зашипела я.
– Я же говорил, светлые – засранцы! – заворчал Морнемир.
– И что теперь будем делать?
Он задумчиво посмотрел на меня.
– Тебе нельзя показываться им ни в коем случае.
– Знаю, – обреченно вздохнула я. – Но и тебе нельзя. Они могут опять напасть.
– Эти гаденыши забрали кое-что ценное. И я должен это вернуть. Давай так: ты сейчас уйдешь, найдешь на улице Пафу и отправитесь в сторону…
– Нет, Мор, – перебила я его. – Я не оставлю тебя одного. Ни за что. И знаешь, я могу тебе пригодиться, прямо сейчас чувствую силу в груди, потому что зла на этих эльфов.
– Эрин, ты не посмеешь! Тебе нужно успокоиться. Давай посидим и все обдумаем.
Я сделала, как он просил, и попыталась усмирить эмоции.
– Что они украли?
Он немного замялся, но все же ответил:
– Песочные часы.
– Хмм… Зачем они тебе?
Он с опаской посмотрел по сторонам и отрицательно замотал головой. Он прав, не подходящее место для обсуждения секретов.
– Нам нужно выманить их в безлюдное место, – заговорщицки прошептала я. – Может, проследим за ними, а потом дождемся, когда они потеряют бдительность или уснут, и ты заберешь свою вещь.
– Я тоже об этом подумал, – поддержал мою затею темный. – У нас нет другого выбора. Пока мы на их земле, нельзя нападать. Значит, поедем следом.
– Только они наверно сразу заметят тебя, нужен плащ, – я выжидающе посмотрела на него.
Морнемир немного подумал, обреченно вздохнул и произнес:
– Ладно, иди. Пусть Пафу проведет тебя к лавке. И возьми мне накидку побольше.
Он достал десять монет и протянул мне.
– Этого должно хватить. Не задерживайся, ни с кем не разговаривай, не раскрывай капюшон, не…
– Ясно, ясно! Я не маленькая, Мор!
– Ну да, конечно, – насмешливо фыркнул он.
– А ты представь, что сто лет у нас равны тысячи годам у вас, тогда мне должно быть почти сто восемьдесят по вашему времени.
Он усмехнулся, наклонился ниже и прошептал:
– У нас совершеннолетие наступает в двести, так что ты все равно малявка.
Я обижено сложила руки и поджала губы. Ну вот, в другом мире, без каких-либо прав, так еще и ребенком считаюсь.