— Ты же говорил, что знаешь, как безопасно проехать по Белому берегу! — возмутился обычно молчаливый Герман, троюродный кузен Фридо. — А теперь мы на ходу такие вещи решаем?
— Нет смысла детально строить планы, если все может измениться. Но стоять здесь на виду, означает точно привлечь внимание Ульвара. Что ж… Разобьемся на тройки, прикроемся соломой и храни нас Солнечный бог. Ты сможешь, — Фридо повернулся к старику, — раздобыть телеги?
— Да, господин. К завтрашнему вечеру самое позднее. Тут недалеко есть поселок, там нам помогут. Только, — он замялся, пожевав губами в нерешительности, — лошадей забрали на нужды войска еще летом, а тех, что оставили, уже забили на мясо.
— Запряжем наших. Конечно, они слишком хороши, чтобы тащить телеги, но делать нечего.
На следующий день старик, как и обещал, раздобыл для них шесть телег — не новых, но достаточно крепких, чтобы выдержать путешествие. Пятеро из них были способны вместить троих человек. Шестая предназначалась для пожитков и провизии. Если их остановят дозорные, именно эту телегу им покажут первой.
Остальным, кому не нашлось места, выпала роль играть роль возчиков и провожатых обоза. В телегу можно было впрячь одну лошадь, поэтому оставшихся расседлали, привязали друг к другу и оставили плестись в хвосте. Никто не хотел лишаться единственного преимущества, поэтому лошади должны были изображать живой провиант и следовать за ними до самого лагеря. Эльмар, чья невзрачная внешность как нельзя лучше подходила к новой роли, стал главным погонщиком. Он завернулся в серый, видавший виды плащ, натянул капюшон и смачно сплюнув, взмахнул вожжами.
Компанию Рихарду в телеге составили Томас и Фридо. На козлы сел Готрик, королевский телохранитель, немой от рождения. Вальда, благодаря его лицу и манерам простака, определи в помощники к Эльмару. Дана, единственная, кроме Йолли, обладательница привычной для Белого берега внешности, должна была изображать дочь старика.
Перед тем как выбрать спутников, Фридо в нерешительности спросил Рихарда:
— Ты хорош в бою?
— Смотря с кем сравнивать.
— Я хочу знать, потому что мне ни разу не довелось видеть тебя в деле. Я не знаю, на что ты способен. А тренировок ты избегаешь.
— Здесь не с кем тренироваться, а поддаваться я не стану, — просто ответил герцог. — Незачем унижать твоих людей.
— Чем тебе не угодил Томас? — удивился Фридо. — Его техника потрясающа. А Готрик? Он прославленный боец, сумевший победить двух мастеров мечей одновременно. Неужели ты смог бы…
— Желаешь проверить мои слова? — Рихард как бы невзначай опустил руку на рукоять меча.
— Нет-нет, верю, — пробормотал король, окончательно решивший, что компания Рихарда для него будет не лишней.
Свистнули вожжи погонщика, заскрипели колеса, обоз медленно покатился по засыпанным снегом ухабам. Соломы положили вдоволь, но она мало помогала от тряски. Рихард чувствовал спиной каждую колдобину. К ночи на теле должно было прибавиться синяков. Лежа с краю, сквозь щель он наблюдал, как полоса редкого чахлого леса, вскоре закончилась, уступив берегам, между которых протекала неширокая, полностью скованная льдом речка. Земля, дарящая силу его голосу, полная не пересыхающих болот и дремучих чащ, осталась позади и удалялась все дальше с каждым поворотом колеса. В сердце шевелился червь воли, пробудившийся после вынужденной спячки. На короткий срок Рихарду удалось усыпить его, но не убрать из груди. Даже обращение в туман не помогло.
Дане не повезло оказаться рядом с герцогом, когда тот осознал, что не сумел избавиться от червя и был в дурном расположении духа. Немногословная прежде, девушка вовсе перестала разговаривать. Все свободное время она сидела, вжав голову в плечи, готовая в любой момент броситься бежать. Вальд был подчеркнуто добр к ней, но Дана отмалчивалась, предпочитая избегать юношу. Ее внезапная подавленность не укрылась от остальных. Пошла сплетня, что кто-то все же разнообразил себе походную жизнь и ею воспользовался. Рихард игнорировал пересуды, но приказал Вальду следить, чтобы Дана не оставалась одна.
На Белый берег опустились сумерки, окрасившие снег в фиолетовый оттенок. Катись телега чуть мягче, без внезапных толчков, Рихард, убаюканный размеренной ездой, успел бы выспаться. Вместо этого ему пришлось довольствоваться часто прерываемой дремотой — но даже это было предпочтительнее, чем общение с Фридо, который от скуки пытался завязать разговор то с ним, то с Томасом.
Вдруг они остановились. Послышался тревожный голос Эльмара. Заминка была чересчур долгой. Рихард переглянулся со спутниками и обнажил кинжал. Солома над ними зашевелилась, в просвете появился возница.