Дважды путь отряду Фридо преграждали люди Йохана Левши. К счастью, с ними не было предводителя — он, присматривая за порядком в Хельмехе. Завидев Марека, их пропускали без проволочек. Обращенные равнодушно провожали череду телег пустыми взглядами. Внешне эти люди действительно походили на утопленников. Серая кожа, негромкие невыразительные голоса, невыразительные лица — подобного даже Рихарду прежде видеть не доводилось. То и дело они склоняли голову, словно к чему-то прислушиваясь, удовлетворенно кивали. Напускная медлительность обращенных никого не обманула. Когда было необходимо, они двигались очень быстро. Вальд видел, как те ловили рыбу голыми руками, двигаясь как животные.
Местные жители встречались редко. Затравленные, в лохмотьях, истощенные от голода и болезней они стали бледной тенью прежних крепких, пышущих здоровьем жителей севера. Едва завидев отряд, спешили убраться с пути, падая ниц прямо в снег, и не вставая, пока воины не скроются из виду. Однажды мимо прошли несколько погорельцев. Изможденные, перемазанные копотью и сажей женщины с потухшим взглядом, прижимающие молчаливых детишек. От них несло гарью и горелым мясом. На берегу реки виднелось дымящиеся пепелище — все, что осталось от поселка.
Они почти добрались до конечной точки пути, когда короля внезапно подкосила лихорадка. Он пытался скрыть это, но явный озноб и кашель, вынудили его лечь. Эльмар хлопотал подле господина, вливая в того вонючие настойки, но без особого успеха. Вечером, когда узнаваемый силуэт Холодной крепости показался на горизонте, Фридо, раздраженный собственной слабостью, сделал очередную попытку подняться, ухватившись за борта телеги, но со стоном откинулся назад, признавая поражение. Валяясь без сил на смятой соломе, он злым взглядом смотрел на затянутое облаками небо.
— Рихард, что мне делать?! — прохрипел больной. — Как стать здоровым?
— Обильное питье, крепкий сон и тепло, — отозвался герцог, сидящий рядом и лениво поедающий ужин. — Дней через пять от недуга не останется и следа.
— Но мне уже завтра нужно быть на ногах. Я должен быть в крепости!
— И что с того? Никто, даже я, не совершает чудес, — Рихард пожал плечами, тщательно помешивая быстро остывающую кашу. — Тебе нужно выспаться. Не станешь же ты снова жертвовать отдыхом только ради того, чтобы подслушать меня и Марека, лежа в снегу. Да, я заметил тебя, — предвосхищая вопрос, добавил герцог.
— Мне необходимо знать, о чем вы постоянно шепчитесь! — раздраженно буркнул Фридо.
— У меня нет от тебя тайн, — соврал Рихард, и тотчас ощутил болезненный укус в сердце — червь воли был начеку. — Тьфу, камешек! — он скривился и сплюнул в сторону, пряча от короля гримасу боли. Тварь в груди никак не оставляла его в покое.
— Мне это не нравится… — Фридо тяжело вздохнул и закрыл глаза.
— Ты будешь очень расстроен, если мы пойдем без тебя? — Рихард отложил тарелку в сторону и склонился над королем. Фридо не ответил. — Как смотришь на то, чтобы я убил Ульвара?
— Можешь попробовать.
— Попробую, — пообещал Рихард спокойным тоном.
— Марек догадывается, кто я?
— Не имею понятия. Даже если он и знает, то не показывает этого.
— О чем ты говорил с ним?
— О разном.
— Узнал, как создаются обращенные?
— Это дело рук Ульвара. О прочем его сын хранит молчание. Хочешь себе такую армию?
— Нет! — Фридо передернуло от отвращения и он зашелся в изматывающем кашле. — Тут я согласен с Мареком, — продолжил он, отдышавшись. — Обращенным среди нас не место. Подобные создания противны Солнечному богу, я не желаю видеть их в своем королевстве.
Безмолвный герцог тоже спрашивал себя, как создаются обращенные. Прежде они были людьми, но чем стали теперь? Конечно, кое-какие догадки у него были, но только встреча с Ульваром могла подтвердить или опровергнуть их. Прежде подобного на землях королевства не случалось — эти создания были порождением чего-то нового, а новое всегда вызывало у Рихарда интерес. Марек признался, что войско пополняли в спешке, многих обратили против воли. Его людей тоже забрали силой. Когда он пришел за ними в лагерь, то они больше не признавали в нем господина, не вспомнили даже его имя.
По словам Марека со временем все обращенные забывают о прежней жизни, о семье, перестают чувствовать радость и печаль. Прошлое теряет для них всякое значение. Жители Островного королевства и Белого берега, пополнив армию Ульвара, в один миг прекратили вековую вражду, словно ее никогда не было. И днем, и ночью, они вместе патрулировали Белый берег, застывая на несколько мгновений, словно прислушиваясь к чему-то предназначенному только для их ушей. Марек надеялся, что Рихард, в силу своей особенной природы, тоже услышит этот звук, но герцог ничего не слышал.