— Но Великий Волк отметил тебя как своего, — прошептала Луиза. — Значит… это все-таки возможно. Ты… ты моя истинная пара?
— Давай обсудим это подальше от леса, полного голодных «сородичей» и попахивающего трупа.
Луиза кивнул.
— Давай помогу его дотащить, — сказала волчица, хватая мертвого Фэйна за ноги.
— Погрузим на лошадь. Осторожнее, он тяжелее чем кажется, — хмыкнул Калеб.
Луиза проводила охотника взглядом. Серая лошадь быстро уносила его из леса, явно испуганная воем ликантропов. На душе волчицы было легко и хорошо. Она быстро зашагала в сторону поляны, не обращая внимания на холод и запах табака. Впервые за долгие годы она не чувствовала в сердце пустоту. И хотя множество вопросов все еще оставались без ответа, самое страшное осталось позади.
***
Пелин хмуро покосился на хладный труп. На морщинистом сальном лице могильщика проступила уродливая гримаса недовольства. Возиться с покойником с утра пораньше — последнее, о чем он мечтал, просыпаясь с жестокого перепоя субботним утром. Одно радовало: с мертвеца он снял пару замечательных сапог, пришедшихся в пору.
— Малец! — крикнул он булькающим басом.
— А?
— Нож тащи!
— Ага!
— И поживее, дармоед!
Пелин тихо выругался и опустил взгляд на мертвеца.
— Чего? — он удивленно уставился на белое лицо. — А где дырка?
Хэйтем открыл глаза. Вертикальные алые зрачки пронзили могильщика насквозь. Старик заорал, охваченный ужасом. Но через мгновение крик сменился булькающим хрипом.
Маленький Билли вбежал в морг, испуганно озираясь по сторонам.
— Дядя Пелин?
Тишина.
— Эй! Дядя Пелин?!
Снова тишина.
Мальчик медленно пошел вперед, чувствуя, как волосы встают дыбом. Никогда в жизни он не слышал от старого могильщика такого крика. Он медленно подошел к столу, на котором лежал труп. Он был пуст.
— Дядя… — за спиной что-то хрюкнуло. Билли медленно обернулся, сжимая нож дрожащими руками. Он увидел пропитанную кровью одежду, алые глаза и зубы. Огромные, окровавленные зубы, частоколом сверкающие в широкой пасти, от уха до уха. Не помня себя от ужаса, мальчик замахнулся и ударил чудовище. Лезвие с хрустом вонзилось в живот, но тварь, казалось, ничего не почувствовала.
— Значит, так выглядит бессмертие? — прохрипело чудовище.
Пелин не брал вторых и третьих помощников. Потому только тишина была слушателем адской оперы. Только она слышала вопль ужаса, хруст перекусываемой артерии и полный безумного упоения визг вампира.
***
Когда ночь подошла к концу, а вместе с ней и праздник оборотничества, ликантропы вернулись в Шербург. Как всегда в обнимку шли молодые пары, как всегда шумели мужчины, делясь впечатлениями об охоте. Но ни радости, ни веселых песен не было. Стая возвращалась так, что их легко можно было спутать с похоронной процессией. Община лишилась альфа-пары. Явившийся на поляну Великий Волк назвал новых вожаков и тихо скрылся среди деревьев, оставив оборотней в возвышенном недоумении.
Весь день прошел под знаком недоумения. Жиберу и Луизе пришлось сильно постараться, чтобы убедить градоправителя Марселя. Никто не мог точно сказать, просто ли старик не верил в вероломство Флер, или же его пугала сама мысль о том, что в его мирном и процветающем городе могли завестись вампиры. Но как бы он ни упирался, собранные Жибером улики и его сильно изменившееся отношение к оборотням сыграли свою роль. Марсель сдался и отдал капитану стражи все необходимые приказы.
Еще не все вампиры отловлены, и жителям Шербурга все еще угрожала опасность, но теперь, когда заговор раскрыт — намного меньшая. Весь день охотник на оборотней провел среди тех, кого еще недавно ненавидел. Пережитые в монастыре кошмары все еще тяготели над ним, но ярость и ненависть растаяли. Калеб Жибер еще не был готов простить ликантропов. Да и вряд ли когда-нибудь будет готов, но Луиза верила, что боль и злоба исчезнут.
Весь день пара провела в обществе оборотней и солдат. Они объясняли им, как нужно себя вести при встрече с вампиром и откуда ждать удара. Каждый член общины, каждый стражник был готов убивать кровососов и защищать родной город.
Когда день закончился, Луиза нехотя отпустила Калеба в филиал. Щеки девушки горели, хотелось петь и танцевать от радости. Несмотря на все ужасы — они победили. Луиза хотела провести с любимым, с истинной парой всю ночь, но Калеб был разбит и истощен. Девушка вернулась домой уже к ночи и рухнула в кровать, задыхаясь от чувств. Никогда она не испытывала такой бури эмоций. Радость, возбуждение, безумие — все это навалилось на нее, распалив в сердце огненную бурю.
Луиза покосилась в окно, на чернеющие крыши домов. На крыши…
Буря любви исчезла. Девушка резко села, свесила ноги с кровати и уставилась в одну точку. Сердце тихо екало, кожа покрывалась мурашками, в памяти рождались картины видения. Все сбылось, кроме одного… одного.
«Ничего не кончено»
— Калеб, — прошептала волчица, ощущая подкатывающую к горлу панику. — Калеб!
С нечеловеческой скоростью она выскочила из дома, не закрыв дверь.
***
Жибер едва держался на ногах от усталости, но чувство удовлетворения несло в филиал Ордена точно на крылатых сандалях. Ему не терпелось отправить грандмастеру Саливану полный отчет. Охотника немного смущали слова Луизы о том, что Люцес якобы все еще жив. Он видел обоженные кости лорда вампиров. Видел торжествующего окровавленного грандмастера. Сомнений не было: Флер просто обвел вокруг пальца некий могущественный вампир и он же подчинил своей воле Фэйна. Жибер не знал как, но твердо намеревался докопаться до правды.
Но это потом. Сейчас все чего он желал — теплая кровать и сон. Даже мысли о Луизе размывались под действием сильнейшего недосыпа. Калеб Жибер открыл дверь и вошел в гостиную, скидывая цилиндр на журнальный стол. Камин горел, наполняя помещение сладким теплом.
— Ну и денек, Мэри, — хохотнул он. Вейдс сидел в кресле лицом к камину, почти полностью скрытый от охотника. — Душу продам за кровать. Можешь, кстати, не беспокоиться о бумагах, я сам составлю отчет Саливану.
Тишина.
— Мэри, ты что, уснул, ленивый сукин сын? — усмехнулся Калеб.
Тишина, лишь изредка прерываемая треском поленьев.
Жибер устало вздохнул, скинул плащ и подошел к креслу.
— Знаешь, Вейдс, — сказал он, положив руку ему на плечо. — Все-таки мне нравится этот город… Вейдс?
Калеб подавился усмешкой. По телу пробежала молния, сердце сжалось в тисках. Человек, что сидел в кресле, был лишь отдаленно похож на писаря. Взгляд плавно скользнул по пустым глазницам, по лоскутам багровой плоти на месте шеи, по разорванным губам. Рот Вейдса застыл в беззвучном крике.
— О черт.
Жибер заметил его слишком поздно. Нечто мутное, алое и невероятно быстрое бросилось к нему. Охотник резко обернулся, выхватывая мушкет, и тут же получил чудовищный удар кулаком в грудь. Калеб отлетел на несколько метров, разбил вдребезги столик и рухнул на пол, судорожно пытаясь вдохнуть. Ребра едва выдержали. Жибер медленно поднял взгляд и замер, точно громом пораженный.