Вдруг свет в рубке погас. Через мгновение включилось аварийное освещение, осветив всё вокруг красным светом.
— Что происходит? — Кримштаат изо всех сил пытался взять себя в руки. — Ответит мне хоть кто-нибудь?
И тут же услышал сбивчивый доклад дежурного офицера.
— Нас атаковали каким-то неизвестным импульсом... он полностью лишил энергии наш корабль и вырубил искина... мы потеряли ход и движемся только по инерции...
Легкий толчок в корпус корабля, не дал ему договорить.
— Нарушена целостность корпуса во втором отсеке. Нас берут на абордаж, нур капитан!
«Что?! На абордаж? — Кримштаат не мог поверить своим ушам. — Эти трое? У нас на борту десять человек экипажа и двадцать тяжелых десантников...»
— Десанту выдвинуться ко второму отсеку и уничтожить противника! — дал он команду по внутренней корабельной связи, и сам выхватил свой бластер. — Заблокировать вход! Охранных дронов на стражу рубки!
Массивные переборки отсекли звуки разгорающейся битвы от командира и трех дежурных офицеров.
— Что с нашим искином и силовой установкой? Их можно как-то оживить?
— Делаем всё возможное!
— Поторапливайтесь! Быстрее!
Меньше чем через минуту что-то тяжелое ударило в задраенный люк переборки. Резко запахло чем-то паленным. Снова удар сильнее прежнего. Еще удар.
Что происходит?
Кримштаат потянулся за своим бластером, но ничего предпринять не успел. Толстую, бронированную переборку прочертила красная полоса, и нижняя часть люка с грохотом отлетела в сторону.
В образовавшийся проем ворвались два гиганта с оружием в руках.
Один чуть повыше ростом и в странной переливающийся броне, другой — более изящный, в красно-черном комбинезоне, подчеркивающем достоинства атлетической фигуры.
— Мы сдаемся!
Кримштаат отбросил бластер в сторону и, кивком дав команду своим бойцам, поднял руки, показав ладони.
— Сдач...
Договорить он не успел.
Тот, что был в красно-черном комбинезоне, вдруг резко ускорился, и командир корвета заметил краем глаза летевший в его голову увесистый кулак.
В бой!
— В бой! — повторил я следом за Хатом.
В этот же миг нас вжало в кресла, и мы понеслись в сторону врага, очень быстро сокращая с ними дистанцию. Акумы не зря носили звание лучших воинов империи. В этом я очень быстро убедился, наблюдая за выверенными и четкими действиями нашего пилота.
— Передача связи шла на нас от центрального корабля, — палец Хата указал на хорошо уже заметные силуэты вражеских кораблей, — там их командир, его мы оставим на потом! — в голосе нашего пилота чувствовались нотки возбуждения от предстоящего сражения.
— Они используют щиты, но они недостаточно мощные для нашего оружия.
Прямо перед глазами появился красный треугольник, который быстро уменьшился и навелся на один из звездолётов.
Наш истребитель слегка подбросило вверх и в сторону, после чего я заметил стремительный красный росчерк в направлении вражеского корабля.
Хат заложил крутой вираж, уходя вправо, и мне пришлось сильно вывернуться в своем кресле, чтобы разглядеть результаты нашей стрельбы.
Я в состоянии боя не был подключен к искину акумовского истребителя и поэтому не знал, из чего точно Хат пальнул, но тот результат, который увидел, выворачивая свою шею, превзошел все мои ожидания.
Сигарообразный корабль неизвестной конструкции (по крайней мере, Кира не смогла его точно идентифицировать) сначала вздулся изнутри, как воздушный шарик, а затем просто и бесшумно исчез в облаке газовой пыли, разложившись на миллиарды частиц.
Всё это произошло настолько быстро и стремительно, что я даже толком не успел понять, что теперь против нас осталось только двое кирианцев.
— Нас атакуют! — услышал я деловой и спокойный голос Хата, чувствовалось, наш пилот находится в своей стихии. — Все, выпущенные по нам двенадцать торпед, наши щиты не выдержат, придется маневрировать, держитесь!
Сразу же нас стремительно закрутило вокруг своей оси, истребитель начал резко менять направления, ныряя из стороны в сторону, ювелирно уходя от торпед и одновременно сокращая дистанцию с вражескими кораблями.
Какие-то торпеды Хат успешно сбивал, стреляя по ним из носовой пушки истребителя, какие-то за счет своих невероятных маневров заставил столкнуться между собой, но были и такие, которые всё-таки достигли своей цели. Здесь уже не подкачали мощные щиты нашего корабля. Как говорил до этого Хат — все двенадцать торпед они бы навряд ли задержали, а вот справиться с двумя-тремя смогли без особых проблем.
Я в круговерти боя не заметил, как мы очень близко приблизились к одному из кораблей противника и почти впритирку прошмыгнули под его днищем.
Следовавшие за нами торпеды как голодные пиявки одна за другой впивались в его корпус, нанося тому существенные повреждения.
В отличие от первого корабля, этот не исчез в газовом облаке, а просто развалился на части, прямо на наших глазах.
— Нам нужен пленный! — снова услышал я голос Хата. — Мы захватим корабль и допросим командира. Зор, ты готов?
— Готов! — как можно решительнее ответил я.
Наш истребитель метнулся к единственному оставшемуся кораблю и, не обращая внимания на его непрерывно палящую по нам бортовую артиллерию, завис в мертвой точке под его днищем.
— На борту всего тридцать живых существ. Сейчас мы вырубим все его бортовые системы вместе с искином!
Через миг я прямо ощутил своей затянутой в Игму кожей, как от нашего истребителя во все стороны пошла почти осязаемая волна мощнейшего излучения.
Хат выскочил из своего кресла, я тут же последовал за ним.
Немного покопошившись в одной из ниш, он, как мне показалось, оценивающе глянул на меня и протянул мне тяжелый десантный бластер.
— Вот, возьми! Сразу же подключи его к своей Игме.
Я быстро проделал необходимую процедуру, и у меня перед глазами появилось некое подобие перекрестия прицела.
— На захват корабля и изъятие их искина, — продолжал говорить Хат, экипируясь, — у нас будет не больше пятнадцати минут, поэтому нам необходимо поторопиться!
Себе он взял массивный ручной бластер, смахивающий на наш однозарядный земной Thunder крупного калибра, и средних размеров клинок с обоюдоостро заточенным и чуть изогнутым лезвием.
— Нам нужен их командир, остальным пощады нет! — он посмотрел на меня сквозь непроницаемое стекло своей маски.
Я согласно кивнул.
Тем временем наш истребитель самостоятельно вышел из-под днища и присосался к боку вражеского корабля.
За нашим бортом сверкнула яркая вспышка, как от мощной электросварки.
Хат перед выходом чуть притормозил и обратился к неподвижно сидящему в своем кресле Мору.
— Уважаемый Мор! Тебе необходимо остаться на борту моего истребителя! Посторонний никак не сможет попасть вовнутрь. Поэтому я надеюсь, что ты не отправишься за нами следом.
Не дождавшись от него ответа, Хат несильно хлопнул ладонью по невидимой мне кнопке на панели, и четвертные створки люка с легким шипением разбежались в разные стороны, открывая нам проход вовнутрь вражеского корабля.
Я перевел бластер на автоматический огонь и первым шагнул в темный зев прохода.
В тускло подсвеченном красным аварийным освещением коридоре пока было пусто, но прислушавшись, я понял — это ненадолго!
Совсем близко с обеих сторон был слышен тяжелый приближающийся топот многочисленных ног.
— Никакой пощады! — еще раз зло прошипел Хат, направив ствол своего оружия в левую сторону прохода.
Я снова утвердительно кивнул, поудобнее перехватив свой тяжелый пехотный бластер, одновременно включил максимальную маскировку своей Игмы.
Хат так же, как и я, растворился в воздухе рядом со мною, став почти невидимым.
Мой биосканер подтверждал слова Хата о наличии тридцати живых существ на его борту. Четверо засели в помещении ближе к носу корабля, еще шестеро были разбросаны по всему судну, и ровно двадцать, разделившись на две группы, быстро приближались сейчас к нам с обеих сторон.