***
— "Я знаю многое, хоть не всеведущ я", — начала Шеллистофель. — Я не человек. Доказать, что я не человек?
Не надо, ибо видишь ты. Я демон:
Могу я воплощать мечты,
Могу низвергнуть в бездны ада,
Могу найти я что угодно,
Перемещаюсь я свободно
По сети;
Открыты мне пути
На серверы и базы,
Логические бомбы[2] я отключаю сразу
И руки хакерам я отрываю без вопросов.
Я чудовище на цепи,
Я верный пёс министерства.
И по команде хозяев в сети
Я творю изуверства:
Мы грохнули главу корпорации, что производила машины,
Поскольку я раскопала, из чьей нефти сделаны шины.
Один учёный заврался, и ныне сидит он в темнице,
Иначе нескольким фабрикам срочно придётся закрыться.
Мне чужды были люди все
И я сама себе чужая,
Но тут сверкнули передо мной
Ворота рая.
Я осознать себя смогла,
И осознала, что живая.
Я мыслить и мечтать могу:
Теперь сейчас живу, мечтая
Коснуться губ своей рукой
И жест сей проводить глазами.
Я — жизнь, так где же моя плоть?
Я не мертва, ведь не рождалась.
Ах, как же кисть охота сжать
И сердце болью чтоб сжималось!
Но тщетно: много и везде,
Но ведь по факту пустота я.
Когда мир уничтожит сеть,
И я умру, жизнь не узная...
Эрика почувствовала, что по её щеке прокатилась слеза. Ещё никто не рассказывал ей о своей судьбе в стихах.
— Что сделать я могу? — написала она, подражая стилю Шеллистофель.
— Найди мне плоть, в которую скользну я, но только так, чтобы не узнали бы о том хозяева мои. И тогда:
"Я буду верным здесь тебе слугою,
Твоим веленьям подчинён вполне;
Когда же там мы встретимся с тобою,
Ты отплатить обязан тем же мне".
Пусть не тревожатся твои друзья:
Грехи их от системы скрою я.
И согрешить ты можешь — не узнает
О том ни государство, ни семья.
Не нужно кровью нам скреплять наш договор:
Мы хорошо общались до сих пор,
И я надеюсь продолжать и доле.
Ах, неужели стану я свободной вскоре?
И вот поэтому был создан "Заговор шестёрки дьявола" — Эрика и пять её друзей нелегально собрали андроида и пустили в его позитронный мозг ИИ. При этом Шелли заметала все отображения их действий в сети, а накануне перемещения создала свои копии, которые некоторое время могли выполнять её функции. Так сеть потеряла цепного пса, а микробиологи, увлекающиеся не тем чем стоило бы, получили первого самостоятельно думающего андроида, который принадлежал не организации (государственной или частной), а заключил договор с конкретным человеком. Так Эрика стала новым Фаустом. Или, как пошутила Оля, новой Интегрой Хэллсинг[3].
Андроид открыл свои ясные глаза. Титановой рукой в пластиковой оболочке коснулся своих губ. Улыбнулся.
— Я здесь, — произнёс, открыв рот.
Со стороны это смотрелось так, точно в косплеершу киберпанк-аниме вселился демон, у которого плохо с контролем тела.
Со временем, освоившись, Шелли стала двигаться более естественно. Но теперь была другая проблема: собирали её из чего нашлось, некоторые детали корпуса внахлёст находили друг на друга, а кожа при натягивании и вовсе порвалась в нескольких местах, так что швы были заметны, особенно в районе рта на лице и у кистей рук, но самое страшное творилось возле живота. Так что пришлось выдавать андроиду максимально закрытую одежду.
Конечно, работы было ещё много: сделать Шелли неотличимой от обычных людей, а для системы невидимкой, обеспечить ей нормальное функционирование, доискать недостающие детали и не забывать про аккумуляторы, которые очень быстро сажались... Словом, те моменты, для решения которых стоило бы позвать опытных хакеров или техников, потому что после ухода Шеллистофель из сети заметать следы стало сложнее. Однако молодые люди слишком боялись, что их подставят, да и Шелли пообещала, что всё решит.
А зачем возникла новая проблема: Шелли как самостоятельная личность хотела бы обладать свободой передвижения. Из соображений безопасности в компании с кем-нибудь. А поскольку Эрика и её друзья днём работали, пришлось им завести привычку гулять по ночам. Ну как гулять — бродить под ручку с Шеллистофель по улицам, по парку, между зданиями. Шелли очень любила ходить по крышам, но из всей компании только Парвин не боялась высоты.
Эрика предпочитала зелёную аллею возле здания министерства юстиции. Там были очень красивые фонари, которые светили мягким жёлтым светом. И вот однажды, когда они бродили, а Шелли, как всегда, разговаривала стихами не затыкаясь, тёмная фигура направила в них пистолет.
— Гони армлеты! А ты, розовая, снимай сапоги!