Кто-то что-то произнёс совсем рядом. Кира уловила только звук, и то ‒ с трудом. И, скорее всего, потому, что говоривший назвал её по имени. Лишь оно прорвалось сквозь вихрь одолевавших Киру мыслей.
Взгляд сфокусировался на определённой точке ‒ едва заметной складочке на гладком шёлке скатерти. Кира подняла голову, убрала ладони от висков. И услышала, теперь уже отчётливо:
‒ Привет, говорю, Кира. Рад снова тебя видеть.
Но всё равно не до конца поняла.
Перед ней стоял парень. Трудно точно определить возраст. Двадцать. Или за двадцать. Может, уже и около тридцати. Черты лица, которые одинаково подходили и юноше, и мужчине. Глаза чуть прищурены, и цвета их не разберёшь А волосы русые, немного взлохмачены.
‒ Снова? ‒ настороженно и изумлённо уточнила Кира. ‒ Мы уже виделись?
‒ Виделись, ‒ подтвердил парень. ‒ И не раз.
Глаза блеснули, а губы растянулись в улыбку. Широкую, чуть ли не от уха до уха. Насмешливую и заговорщицкую. Знакомую. До ужаса знакомую.
Кира помотала головой, будто попыталась избавиться от видения. Ну и от глупых предположений.
‒ Впервые, считай, чуть меньше года назад, ‒ между тем невозмутимо докладывал парень. ‒ На вокзале. Это ты должна помнить. Я тебя ещё яблоком угостил.
‒ Яблоком? Ты?
Взлохмаченная русая шевелюра, нахальная улыбка до ушей, любимое словечко«считай», вставляемое во фразы к месту и не к месту. Всё так. Кроме главного. Там же был мальчишка лет пятнадцати.
‒ Ну да, я. Чего ты удивляешься? ‒ парень плюхнулся на стул, на котором недавно сидел Ши, повёл рукой, приглашая оглядеться по сторонам. ‒ В подобном месте находишься и удивляешься. Если имя забыла, напомню. Вит.
‒ Вит, ‒ повторила Кира неуверенно. Хотя он прав: после всего, что уже случилось, стоит ли изумляться такой ерунде. ‒ Как-то слишком быстро ты подрос.
‒ Ты посоветовала, я постарался, ‒ Вит упёрся локтями в стол, устроил подбородок на переплетённых пальцах. ‒ А если без шуток, то я ‒ хамелеон. Или полиморф. Как больше нравится? Меняю внешность, считай, за не фиг делать, ‒ объяснил и тут же продемонстрировал своё умение.
По фигуре Вита и по лицу пробежала мелкая рябь, будто каждая клеточка сдвинулась со своего места, и уже через мгновенье перед Кирой сидел худощавый подросток с вокзала, спрашивал хрипловатым чуть ломким голосом:
‒ Так привычней?
Кира отрицательной мотнула головой.
‒ Лучше, как раньше.
‒ Хорошо. ‒ Он опять резко повзрослел. И посерьёзнел. ‒ Сказать или сама?
‒ Тебя Ши прислал, ‒ негромко и сдержанно проговорила Кира.
‒ Угу, ‒ кивнул Вит, насколько позволил упирающийся в пальцы подбородок. ‒ Невесть что, но всё-таки.
Глава 5. Крест и цепи
Они никогда не заморачивались на приветствия, и уж тем более на вопросы типа: «Как жизнь? Как дела?» К чему церемонии? Ши начинал разговор так:
‒ Ты мне нужен.
Его твёрдый, лишённый интонаций голос превращал фразу в подобие приказа. Но Вит не обижался. Совершенно не обращал внимания по подобную мелочь, потому что и сам мог позвонить в любое время. Но сочетание «ты мне нужен» ему не нравилось. Он предпочитал подлиннее и поэмоциональней: «Я тут нашёл подходящее дельце». Но на этот раз пришлось начать с осторожного вопроса:
‒ Ты сможешь приехать?
‒ Не знаю, ‒ прозвучало в ответ.
Впервые за всё время, что они были знакомы. Даже не спросил: «Зачем?» Но Вит сам сообщил:
‒ Тебя тут ищут.
И едва удержался, чтобы не добавить: «Угадай, кто!» Но более неуместное предложение вряд ли придумаешь.
Сложно, когда просто не способен разговаривать без вечных шуток, подколок и насмешек. Вит терпеть не мог серьёзность. Но теперь ситуация не та.
Так бы и не знал, что с Ши произошло, если бы ни случайная встреча. Вит увидел его, поинтересовался, где пропадал, почему на звонки не отвечал. «Так занят? Чем же?» И конечно, улыбнулся с пониманием. Но улыбка быстро полиняла, когда узнал, где приятель действительно пропадал и чем занят. Ши честно выложил, с обычными своими хладнокровием и бесстрастностью. А Вит, так нетипично для него, промолчал. Хотя множество слов одновременно рвалось с языка. Но к чему они?
Сейчас Вит слушал тишину в телефоне, ждал вопроса: «Кто ищет?» Предсказуемо не дождался. Но зато и гудки отключения не появлялись. И опять заговорил сам:
‒ Кира. Она придёт вечером, через два дня.
‒ Я попробую.
И всё. Чёрт! Будто разговаривал с ранее не знакомым человеком. Пусть Ши всегда немногословен, но обычно ответы у него более определённые. Он всегда точно знал, что сделает. Либо «нет», либо «да». В крайнем случае: «Я подумаю». Теперь думали за него.