В нескольких метрах от широкого проспекта. Поблизости ни светофора, ни перехода. А она ‒ напрямик. Двинулась бы… скорее всего, если бы не…
На секунду сомкнула веки, чтобы окончательно сморгнуть пелену морока. Но получилось не совсем то. Мир исказился, расплываясь, и слёзы полились по щекам. Сами. И не удержишь. Но Кира же совсем не хотела плакать!
‒ Ну ты чего? ‒ Вит опять разволновался и растерялся. ‒ Кир! ‒ Взял за плечи, тряхнул легонько. ‒ Зачем ты? ‒ Потом вздохнул обречённо и притянул к плечу.
Его рубашка мгновенно впитывала слёзы, и Кира виновато бормотала, касаясь губами намокшей ткани:
‒ Я не специально. Они сами. Я не собиралась, а они…
Текли, неуправляемо, размывали реальность, которую действительно не хотелось видеть. И широкую серую ленту проспекта, с несущимися по ней машинами. И ещё одну ленту, зелёную ‒ стриженного газона, с рядком молодых деревьев, а потом снова серую.
Узкий пешеходный тротуар, невысокая ажурная ограда вдоль одного края. И почти на одном уровне с ней ‒ тёмные штрихи. Тоньше и толще, короткие и стремящиеся в бесконечность. Параллели и пересечения. Провода, столбы, перекладины. А внизу, скорее всего, железнодорожные пути. Рельсы, шпалы.
Вит тоже бормотал. Своё.
‒ Чёрт! Да где это видано, чтобы демоны жалели и успокаивали!
Кира отодвинулась от его плеча, шмыгнула носом.
‒ Ты разве демон?
‒ Считай, что да, ‒ опять у него это странное выражение.
‒ Ты же говорил, хамелеон.
‒ Ну-у, ‒ протянул Вит. ‒ Демон тире хамелеон. Разве нельзя?
‒ Не знаю, ‒ Кира смахнула ладонью слёзы ‒ они уже не так обильно лились, набухали медленно, скатывались одинокими каплями ‒ внимательно вгляделась в лицо Вита. Обычное, совсем как у людей. Даже мысли не возникает о том, что у него есть какие-то необыкновенные способности, а уж тем более о демонической природе. ‒ Тогда почему я не вижу твоей настоящей сущности?
‒ Так может, у меня её и нет, ‒ предположил Вит невозмутимо. ‒ Я же понятия не имею, как должен на самом деле выглядеть. Обычно такой внешностью пользуюсь, как сейчас. Или пацаном. А, может, они все у меня настоящие. Да и потом, я как никак хамелеон. Высший пилотаж маскировки.
Кира судорожно вдохнула, ещё раз шмыгнула носом. Кажется, окончательно успокоилась. Поймала взгляд. Тоже внимательный, а ещё задумчивый.
‒ Как тебя сюда занесло? ‒ спросил Вит, и Кира в ответ пожала плечами, проговорила неуверенно, сама уже сомневалась в правдивости случившегося:
‒ Она разбудила, предложила провести в Сумеречный храм.
‒ Кто она?
‒ Провидица.
‒ Кто? ‒ переспросил Вит, но ответа дожидаться не стал. ‒ Честно, с тобой никого не было. Я вернулся в комнату, тебя нет. Стал искать. Хорошо, что здесь всё прямо идёт. Издалека увидел. Ты шла. Одна. Абсолютно. Спокойно так, не торопясь. Ты случайно не лунатик?
‒ Не лунатик я! Ни случайно! Никак! ‒ Кирин голос опять задрожал, сорвался всхлипом. ‒ Может, её и не было, но я видела. Хорошо видела. И разговаривала с ней. Может, это и сон. Но разве так бывает? Я ничего не понимаю. Не могу объяснить.
‒ Я тоже, ‒ признался Вит. ‒ Скорее всего, колдовство. Но я в нём мало разбираюсь. ‒ Выдохнул, усмехнулся критично, пробурчал: ‒ Собрались два идиота. Нужна умная голова, а она сейчас не тем занята, ‒ сказал, как будто неудачно ляпнул. Сам смутился, настороженно глянул на Киру, словно ожидал от неё осуждения.
Она молчала, и Вит молчал. Будто время отсчитывал, чтобы сказанное успело забыться, и появилась возможность заговорить о другом, обыденном.
‒ У тебя вещи где?
‒ В гостинице, ‒ откликнулась Кира.
‒ Тогда забираем и уезжаем.
‒ Куда?
Вит задумался на мгновенье. Или только вид сделал, что задумался, а на самом деле собирался с решительностью.
‒ Отвезу тебя домой.
Кира отодвинулась от него подальше, нахмурилась, посмотрела неприязненно.
‒ Сам придумал?
Или выполняет просьбу? Следует наиболее разумному и целесообразному.
‒ Сам, ‒ твёрдо произнёс Вит, а дальше получилось с вызовом: ‒ Кто ж ещё?
С минуту буравили друг друга пронзительными взглядами. И чувствовали присутствие третьего, сейчас, с ними рядом. Даже не рядом, между. Будто смотрели сквозь.
‒ А что тебя не устраивает? ‒ Вит нарушил молчание первым, но уже с интонациями миролюбивыми и рассудительными. ‒ Мы даже не знаем, с чего начать, куда ткнуться. Побудешь дома, подождёшь. А я постараюсь что-нибудь выяснить. Это я хорошо умею: разведать, разузнать. А какой смысл торчать тебе непонятно где, если есть дом?